Вместо этого я стою в тени лысых пока деревьев, чувствуя себя бесконечно одинокой.

- Тоже подсматриваешь? – раздается около самого моего уха.

Я вздрагиваю и чуть поворачиваю голову. Конечно, уже знаю, кого увижу, этот голос мне хорошо знаком.

- А ты? – спрашиваю тихо.

- И я, - отвечает Ваня.

Я разворачиваюсь к нему всем корпусом и своим натренированным боковым зрением окидываю его фигуру целиком. После школы он не переодевался. Легкая куртка, черная футболка, торчащая из-под пуловера. Голубые джинсы и гвоздь программы – черный фиксатор на ноге.

- Как дела? – говорю, лишь бы спросить хоть что-то.

- Нормально.

Мы все еще стоим слишком близко друг к другу, потому что он, очевидно, хотел меня напугать, а я не сделала шаг назад. Все мои рецепторы обостряются и в бешеном ритме поглощают непривычные ощущения.

- А у тебя? – спрашивает он и чуть хмурится.

Я вижу лишь намек морщинки между бровями, но мне и этого хватает, чтобы понять.

Поэтому внезапно признаюсь:

- Мне грустно.

Он смотрит на меня и молчит. Я не шелохнусь. Слишком желанна для меня эта близость. Аккуратно и очень тихо я вдыхаю. Слишком отдаленные нотки парфюма, которым он воспользовался с утра, легкий запах пота и густой аромат кожи Вани. Когда-нибудь он, возможно, меня убьет. Примерно через минуту, если Громов от меня не отойдет. Все это слишком для меня.

- Проводить? – спрашивает он, отступая наконец назад.

Я киваю и перевожу дух. Как хорошо, что я снова могу дышать.

Ваня оглядывается, засунув руки в карманы:

- Куда нам?

- На остановку. Не помнишь, где живет Бо?

- Помню. Сегодня пятница, подумал, вдруг ты не домой.

Я внутренне вся вспыхиваю. Ну что за дура! После видео с котом мне стоило сказать, что я еду на крутую тусовку или на свидание. Ну как я не догадалась?

Тут же решаю, что лучшая защита – это нападение, и едко интересуюсь:

- А тебе что, совсем нечем заняться? В пятницу вечером?

Вижу, как Ваня сжимает челюсти, и уводит взгляд в сторону:

- Не твое дело, Гелик.

Суровый тон режет мне слух, но я уже упала в чан с эйфорией, когда поняла, что Ваня собирается проводить меня домой. Тогда я давлю внутреннее сопротивление и безразлично бросаю:

- Окей, пойдем ловить автобус.

Иду вперед и маниакально прислушиваюсь к тому, как Ваня, прихрамывая, следует за мной. Боже мой! Боже мой! Громов Ваня сам предложил проводить меня! Это я с ума сошла или он?

Я бы совсем ошалела от счастья, если бы не его холодность по отношению ко мне. Я не совсем уж дура, кое-какие сигналы считывать умею. Не очень хорошо понимаю, почему вызвался довести меня до дома, точно не из-за внезапно вспыхнувшей симпатии. Может быть, просто не хочет домой?

Так же молча мы приходим на остановку, где неловко топчемся рядом друг с другом. У меня есть сто тысяч тем, которые я хотела бы с ним обсудить, но мой рот надежно запаян. Мне страшно, что он снова оттолкнет или проигнорирует. Поэтому, не проронив ни слова, мы заходим в автобус, садимся вместе около окна.

Я достаю телефон и начинаю листать ленту соц сетей, чтобы создать видимость хоть какой-то деятельности и куда-то деть руки.

- Любишь чужие фотки?

- Люблю, - отвечаю с вызовом.

Громов хмыкает и отворачивается обратно к окну.

Я едва успеваю отвести взгляд от его красивого лица, когда он говорит:

- Смотри-ка, бар. Сходим?