Слушая болтовню ребят, Алина заметила, что отвыкла от громких разговоров и шума. Она ещё не уехала, а ей уже хотелось снова оказаться там, в тишине над обрывом, чтобы чувствовать лицом ветер, слышать глухое журчание ручья, ощущать под ботинками твёрдые камни.

Через несколько часов общения с местными профессор поблагодарил их за то, что пустили Алину в свой айыл, и дал команду грузиться в вездеход. Пора было уезжать.

Наступило время прощания. Айылзак с женой подарили гостье отрез зелёной шелковой ткани на память. Алина поблагодарила их и собралась было вернуть данную ей в пользование одежду, на что женщина тут же обиделась, и девушке понадобилось много слов, чтобы та оттаяла. Но вещи всё же заставила взять с собой. Попрощавшись с дочерями хозяина, Алина собрала рюкзак и была почти готова.

Профессор и студенты уже успели погрузиться в вездеход и теперьждали только последнего пассажира. Двигатель снова ревел, Ойношев призывно махал рукой, мол, пора. Но Алина ещё не могла уехать. Она подбежала к профессору:

– Василий Петрович, мне нужно увидеться кое с кем, полчаса, и я вернусь, – не дожидаясь ответа, девушка развернулась и быстрой походкой направилась к тропе в горы.

Недовольные необходимостью снова ждать ребята спрашивали, куда опять понесло Алину. Профессор лишь хихикнул что-то невнятное про женихов и, что, мол, готов скинуться на приданое. Было велено глушить мотор…

Девушка поднималась до знакомой каждым камешком площадки так быстро, как ещё никогда прежде, то и дело переходя на бег, а когда дыхание сбивалось – снова на быстрый шаг. Осилив подъём, она огляделась.

«Где же ты? Я не могу не попрощаться!» – она шла вдоль обрыва в надежде услышать знакомый шелест скатывающихся камешков. Но было тихо и никаких признаков чьего-то присутствия.

– Барсик! – она громко позвала, хотя никогда раньше так не делала. Откуда ирбису знать, что означает это слово? – Барсик! Кис-кис-кис! – в груди появился тяжёлый ком и начал медленно подниматься к горлу.

– Барсик, пожалуйста! Я уезжаю! – подступило отчаяние.

Словно услышав последнюю фразу, на тропе, ведущей к перевалу, появился ирбис. Девушка сделала несколько шагов в сторону зверя и медленно протянула руку. Такой привычный жест, ставший для них обычным приветствием. Пришло осознание, что она делает это в последний раз.

Хищник медленно подошёл, понюхал ладонь. Будто тоже что-то понимая, он так же медленно приблизился к самым ногам девушки и стал тереться о них мордой. Алина опустилась на колени и, не сдерживая слёз, обняла ирбиса за шею.

Время замерло. Откуда-то снизу послышался далёкий звук вездеходного клаксона. Ещё немного, и Алину пойдут искать. Профессор определённо будет ворчать, но это всё ничего не значило, казалось мелким и суетным. Сейчас она прощалась с самым близким для неё существом в этом горном мире. Зверь просто сидел, позволяя рукам девушки скользить по мягкой шерсти.

Когда сигнал вездехода прозвучал во второй раз, Алина вздохнула, медленно встала и сделала два шага назад.

– Прощай, Барсик. Спасибо за всё. Может быть ещё… – она осеклась, почувствовав, как готова разрыдаться. – Прощай!

Девушка развернулась и быстро пошла вниз по тропе, вытирая рукавом глаза. Сделав несколько десятков шагов, она обернулась. Ирбис смотрел ей вслед немигающими серыми с желтизной глазами, то ли прощаясь, то ли просто не понимая. Алина стёрла слёзы и попыталась улыбнуться. На щеках снова появились ямочки. Ещё раз повторив слова прощания, уже для себя, девушка ушла за поворот тропы.