Мама работала секретаршей, была умной и усердной, но зарабатывала всего восемьсот долларов в месяц. В девять лет я сказал ей, что мне не нужна няня, потому что знал: есть куда потратить эти восемь долларов в неделю. К тому же та няня давала своим детям на мороженое по тридцать центов, а мне всего пятнадцать.

«Уже холодно, тебе нужна куртка», – как-то сказала мама. Мы пошли в магазин и купили куртку на размер больше, чтобы мне хватило ее на два-три года. Куртка стоила тридцать три доллара. Через две недели я забыл ее в скаутском клубе. Я пообещал, что в следующий раз заберу ее, но уже не нашел.

Мы пошли за новой курткой. Мама сказала, что это подарок на Рождество, потому что у нее не осталось денег на другой. Не знаю, так ли это было на самом деле или она решила преподать мне урок. Скорее всего, и то и другое. Как бы то ни было, я постарался сделать вид, что рад преждевременному подарку, который, по случайному совпадению, тоже стоил тридцать три доллара. Несколько недель спустя я потерял и вторую куртку. Я сидел дома и в ужасе думал о том, что пробил очередную брешь в нашем и без того скудном бюджете. В двери повернулся ключ, мама вошла, и я нервно воскликнул: «Я потерял куртку. Но это ничего, она мне не нужна… честно».

Мне хотелось рыдать и вопить. Но случилось кое-что похуже: мама заплакала. Потом взяла себя в руки, подошла ко мне, сжала кулак и несколько раз постучала им по моей ноге, как стучат по столу на заседаниях для подкрепления своих слов. Я даже не понял, обижен или удивлен этим. Потом она ушла наверх, в свою комнату. А когда позже спустилась, мы не говорили о произошедшем.

Финансовые проблемы – как повышенное давление: любое мелкое недомогание превращают в опасную для жизни болезнь. Это не преувеличение – у детей из бедных семей давление выше, чем у тех, чьи родители хорошо зарабатывают.

Возвращаясь к истории в Альпах, я с сыном в одной перчатке уже полчаса ходил по холодной улице. Воспользовавшись беззащитностью ребенка, я попытался прочитать ему лекцию о том, что вещи гораздо менее важны, чем отношения. В разгар этой далеко не открыточной сценки сын вдруг развернулся и побежал к маленькой рождественской елке перед входом в бутик. Накануне младший сын упрашивал меня купить там худи с вышитым на спине черепом за двести пятьдесят евро[6]. На макушке елки вместо звезды торчала ярко-синяя перчатка. Кто-то добрый и находчивый нашел ее и водрузил туда, где она могла попасть в поле зрения мальчишки. Сын схватил перчатку и, вздохнув, прижал к груди со смесью облегчения и радости.

Мы живем в эпоху финансовых инноваций, но никакие криптовалюты и приложения не помогут мне сделать то, чего я хочу больше всего – отправить деньги назад во времени людям, которым они были нужны и которых я любил. Я никогда не забуду неуверенность и стыд, которые испытывал в детстве. Зато они меня мотивировали.

Возможно, вами в желании достатка движет что-то другое, например самореализация или поиск смысла. Или страсть к сладкой жизни, роскоши и всему, что можно купить за деньги. А может, желание изменить мир к лучшему. Судя по моему опыту, благородные намерения – хорошая мотивация для усердного труда, как и желание, хотя им не сравниться со страхом. Но лучший двигатель – свое дело. Найдите его, взрастите и поддерживайте.

Вам понадобится мотивация, потому что впереди трудный путь.

Итак, как же обрести экономическую безопасность? Есть всего два способа. Лучше всего ее унаследовать. Но большинству придется идти трудным путем. Хотя алгоритм у него простой: трудись и зарабатывай, копи и инвестируй. Обеспечь высокий доход, трать как можно меньше, а разницу разумно инвестируй – и почти наверняка придешь к экономической безопасности.