Базиль заржал: – А говоришь – немой! Чё я раньше проверить не додумался, идиот старый. Хотя, оно и хорошо, что все думают, что ты немой, пусть и дальше так думают. Понял, щенок?! – тряхнул за плечо бледного мальчика. – Ладно, хватит шутки шутить, давай, выкладывай всё, не доводи до крайности, не люблю я их.

– Это... Док... мой друг, – еле слышно произнёс Взрывник. – Он спас нас с Алёнкой из лагеря детдомовцев и рассказал о заражённых... а потом я потерялся... потом вам попался... я в кисляк попал и побежал. Бежал, пока на вас не наткнулся. Больше я ничего не знаю, не успели мы до стаба дойти.

– Ага, не врёшь, вижу, – смотрел прямо в глаза. – Чё за лагерь такой? – усмехнулся бородатый, – прям, как «зона» звучит.

– Это летний лагерь такой, для детей сирот. Детдомовский я.

– Опустим пока, – чуть махнул рукой. – Про них что знаешь? – сменил фото на пейзаж у озера и стаю с белыми эмблемами на лапах.

– Док говорил, они друзья. Это хорошие мутанты. Людей не едят, только муров и серых... – осёкся, посмотрел на Базиля. Тот лишь усмехнулся и махнул, мол, продолжай дальше.

– Спасают иммунных, помогают рейдерам. Это семья Дока, младшие братья.

– Откуда взялись эти братья, не говорил?

– Их Умник воспитал. – Взрывник перетаптывался на месте, зажав запястье обожжённой руки.

– Продолжай. – Налил пива и снова развалился в кресле.

– Док понимает речь мутантов и, пока тренировался на одном из них в развитии дара, нечаянно вырастил умного мутанта. Их всего пять и они хорошие.

– Разумные, ты хотел сказать?

–Да, – кивнул мальчик, – как люди, только не говорят, но писать умеют.

– Што-о-о? – лицо бугая вытянулось, глаза увеличились, а брови стали домиком.

– Как, писать?! – уселся в кресле, выпрямив спину, уставился на пацана.

– Когтями на земле.

Базиль пихнул мальчишку на пуфик:

– Не отсвечивай, подумать надо. – И углубился в размышления на долгий час, может, больше.

Мальчик так и сидел, молчал и почти не шевелился, понимая, что это не в его интересах.

– Звать как? – очнулся, наконец, Базиль.

– Взрывник.

– Хм... говорящее имя, учту. А до того, как сюда попал?

– Артём. Котов Артемий Павлович я... был раньше, а теперь Взрывник. Док сказал, чтобы я никому прошлого имени не называл.

– Правильно сказал, и не называй больше никому, – сдавленным, севшим голосом сказал Базиль и, вылив остатки пива в стакан, опустошил его залпом.

– И вообще, молчи. Ты – немой, забыл? Откроешь рот на людях, лично тебе шею сверну, тут же. Всосал?

Мальчик кивнул.

– Вот и хорошо... иди пока... – и снова ушёл в размышления.

Выкурив сигарету Базиль поднялся и вышел из дома.

– Не торопись, Рябый, с выводами. Война войной, но цель её вовсе не та, которую нас схавать пытаются заставить. Нажива там банальная, территория им нужна, а мутанты эти – лишь ширма красивая для отвода глаз. Говорю тебе, лажу Эмберцы твои гонят, не ведись.

– Откуда уверенность такая? – рыжий парень сидел на мягком кожаном диване, вольготно раскинув ноги, и курил, держа в другой руке стакан с бренди.

– Не вчера родился и думать умею... в отличие от тебя. Иногда удивляюсь, как ты стабом управляешь со своими мозгами.

Базиль явно нервничал. Взвинченное состояние не давало покоя ногам и рукам. Он то дробь каблуком отстукивал, то стакан на столе крутил и курил больше обычного.

– Твоими пользуюсь, – усмехнулся крутой парень.

– Оно и видно. Вот и сейчас воспользуйся, я настаиваю.

– И что ты предлагаешь? Отказаться от такого куска? – Рябый оторвал спину от дивана, уперев локти в колени, вопросительно, но с прищуром, уставился на товарища.