Три месяца! Как они умудрились? Что было три месяца назад? Наши родители уезжали на неделю в гости к родственникам Светланы Сергеевны. Я простыла, Саша приходил каждый день, приносил лекарства, фрукты. И пока я валялась в кровати с температурой, он якобы помогал Рите делать чай…

– В кого ты такая уродилась только… – сквозь гул в ушах слышу голос мачехи. – Скажи спасибо, что ей больше шестнадцати! – Светлана Сергеевна зло зашипела на Сашу. – Обрюхатил, пусть женится! – уставилась на родителей Саши. – Нам позора не надо! – и руки в боки уперла. За кровинушку до конца.

Рите ее реакция понравилась. Она даже лицо страдальческое сделала. Типа, надо так надо, спасу наши семьи от позора.

– Сашенька, сынок, – просящим голосом заныла его мать. – Надо жениться, раз дите будет.

А сама виновато глянула на меня, словно моля о прощении за свои слова.

– Нет! – Саша отшатнулся от Риты.

– Ты мужик или кто? – прорезался голос у моего несостоявшегося свекра. – Отвечай за свои поступки! Не позорь нас с матерью.

– Ну можно же как–то решить этот вопрос, – Саша не сдается. Опять запустил пальцы в волосы, разворошил их. – Срок небольшой.

– Еще чего! – возмутилась мачеха. – А последствия? Ну уж нет. Никаких абортов!

– Езжай домой, дочка, тебе тут делать нечего, – папа развернул меня к себе. Потерянный, осунувшийся, постаревший разом на несколько лет.

Домой? Туда, где в одной комнате со мной живет моя сводная сестра? Которая три месяца и даже вчера вечером, накануне моей свадьбы, занималась сексом с моим любимым, а теперь еще и беременна от него?

– А как же ты?

– Мне уже лучше, а тебе этот цирк ни к чему.

– Может быть все–таки в больницу? – предлагаю неуверенно.

– Не волнуйся за меня. А тут мы без тебя разберемся.

Он пошарил по карманам, вытащил бумажник, сунул мне в руки пару бумажных купюр. Такой подавленный, что его мне становится жальче, чем себя.

– Спасибо, – промямлила благодарность за деньги, незаметно сунула ему их обратно в карман. У меня с собой есть банковская карта, она спрятана в чехле телефона. Той суммы, что лежит на счете, мне на некоторое время хватит. – Я прогуляюсь, ладно, пап? Мне надо собраться, успокоиться и решить что делать дальше. Не волнуйся за меня. – И выдохнула: – Пожалуйста.

Отец взял мое мокрое лицо в свои огромные ладони, вгляделся в мои глаза. И будто что–то там прочитав, стер большими пальцами соленые капельки с моих щек, молча кивнул и отпустил.

В последний раз бросаю взгляд на любимого Сашу. Он в стороне что–то объясняет своим родителям. Оправдывается. По обрывкам речи понимаю, что он сомневается, что ребенок его. Только мне теперь все равно кто, что и чей.

Саше так идет этот костюм! Мы могли бы быть красивой парой. У нас были бы чудесные дети.

Но…

Мой мир – счастливый, красочный, сказочный, сегодня рухнул. Разлетелся вдребезги.

На пальце блестит помолвочное кольцо. Психуя, снимаю его с пальца. Идет туго, даже кожу немного сдирает, но в конце концов поддается.

– Отдай ему, пожалуйста, – вкладываю колечко в папину ладонь, сжимаю пальцы.

Разворачиваюсь и быстрым шагом удаляюсь от этих людей.

– Ника! – это девочки переполошились.

Отстаньте все от меня!

Не оборачиваюсь. Через несколько метров срываюсь на бег. Подол свадебного платья путается под ногами. Задираю его выше, благо в руках, кроме телефона, ничего больше нет.

К счастью, в этот раз никто за мной не бежит, не догоняет. Телефон несколько раз звонит, сбрасываю звонки, не глядя.

Запыхавшись, останавливаюсь. Силы внезапно кончились. Осматриваюсь.

На шпильках не очень далеко удалось убежать, всего лишь до небольшого сквера.