— Конец моей репутации, — я стиснула пальцы на коленях. Хотелось плакать от несправедливости.

— Может, тогда и не стоит нам искать?.. – начал было отец, но я протестующе шикнула, приложив палец к губам и оглянувшись на дверь. Не хватало ещё, чтобы новоявленный муж услышал, что мы собираем деньги, и надумал себе ещё чего-нибудь нелестного про меня.

— Как это не стоит? – понизив голос, почти беззвучно зашептала я. – Ты же знаешь, что будет, если Антуан… сделает то, что грозится! Сплетницы и Ильза – это ерунда, просто слова пустые. Но если всплывёт документ…

— Да, конечно, ты права, — торопливо согласился отец и, придвинувшись ко мне, взял за руки. – Если этот дракон не обманет… Двести тысяч, представь только!

Я кисло улыбнулась. Да уж, приданое – это, конечно, хорошо. Не отправиться в тюрьму за попытку спастись от незавидной участи таких женщин, как я – тоже замечательно.

Но в памяти всплывали подробности разговора с Домиником и его равнодушные слова о судьбе всех прошлых хозяек поместья. Как он там говорил? Сначала хождение во сне, потом жуткая смерть?

Может, Антуан был не так уж и плох?

20. Глава девятнадцатая.

— Расскажи, что этот дракон от тебя хочет, – не выдержал отец, нервно посмотрев в дверной проем. — Он тебя к чему-то принуждает?

— Нет, — поспешила заверить отца, и родитель громко выдохнул. — Его интересует это поместье. Вернее, погибшие в нем жены.

— Жены? – поднял брови отец, глядя на меня во все глаза. Кажется, у папы складывалось понимание происходящего. Нужно успеть уберечь господина Мьёра от необдуманных действий, которые так отчётливо проступили у него на лице. — Он что, тебя как живца использует? Ну я ему сейчас!..

— Папа! – взвизгнула я, хватая родителя за руку, когда он резким движением встал с места и решительно направился в сторону лестницы.

В таком настроении отец был неостановим. И в любом другом случае я бы поверила, что вот сейчас папа как разберётся с этим самовлюблённым нахалом!..

Но только не в нашей ситуации.

— Пусти меня, Мия! Пусть меня арестовывает! На суде скажешь, что я тебя силой заставлял мошенничать! Но оставить тебя здесь… Ну уж нет! — распушил усы господин Мьер и очень воинственно посмотрел на дверной проем.

— По-вашему, я не в состоянии защитить свою жену?

Доминик как по мановению руки фокусника оказался в провале двери. Ну, или же он попросту подслушивал. Неуёмное воображение тут же нарисовало, как суровый дознаватель льнёт к замочной скважине.

Но тут же спокойный ровный тон с холодными металлическими нотками прервал мои фантазии и заставлять вжать голову в плечи:

— Ты за кого меня принимаешь, торгаш?

— Извинись! — выпалила я шёпотом отцу на ухо. — Он же ненормальный!

Отец задвинул меня себе за спину и решительно вскинул голову на дракона. Отец не боялся. Доминик же по-прежнему смотрел холодно и пристально.

— Отпусти отца, — тихо попросила я, выглядывая из-за плеча родителя, — он просто старается меня защитить.

— Я не для того ее растил! Один, между прочим! Я сам кормил, мыл, стирал пеленки! – возмущался отец, глядя на дракона снизу вверх. — Не для того я перешивал вот этими руками лифы, чтобы сделать ей ходунки! Не для того нанимал лучших учителей! Я не позволю использовать Мию как приманку!

— Я смотрю, ты осведомлен об этом поместье лучше, чем дочь, — одобрительно покачал головой дракон, а у меня похолодели пальцы. – Но ты не ответил на вопрос. Ты усомнился в силе и словах первого герцога королевства?

Ой, какой ужас! Надо что-то делать! Он все-таки произнес это! Какой кошмар! Усомниться в силе первого герцога — значит и усомниться в силе правящего рода! И по нашим законам это приравнивалось к вызову на дуэль! Отец не маг! Он погибнет! Что же делать?