***

– Знаете, Надя, а давай уже перейдем на «ты»! Ну в самом деле, что мы как чужие? Еще и проколемся перед дедушкой Багира, – ожидая нашего заказа в шикарном ресторане, куда бы я в жизни не осмелилась зайти сама, предложил Максим.

– А вы… то есть ты, тоже его знаешь?

– Конечно! Мы же дружим с Багиром с подросткового возраста! Вместе проводили лето у его дедушки. Правда, тогда он еще не был таким, как сейчас.

– А какой он сейчас? – с опаской спросила я.

– Настоящий фермер! Настолько увлекся горной жизнью, что полностью отошел от бизнеса. Но мужик он мировой. Думаю, ты ему понравишься, а насчет Львёнка я и не сомневаюсь. Скажете, что назвали сына в его честь, так вообще пылинки будет с вас сдувать.

– Как это? – не поняла я. – Я думала, дедушку Багира зовут Аслан… Нет?

– Да, верно. Только вот в переводе на русский Аслан означает – Лев.

– Правда? – удивилась я, не знавшая этого.

Это же надо было случиться подобному совпадению! Я ведь даже не знала о дедушке Багира, когда так называла сына!

– Представляете? Так что Багир абсолютно прав, говоря, что вы идеально ему подходите!

***

– Багир Ахметодич, не желаете подъехать к нам? – шутливо говорил Максим в трубку, дозвонившись до Багира. – Мы выбрали дом и нуждаемся в вашем одобрении...

Не став слушать дальше, я снова прошла на кухню, откуда открывался потрясающий вид на весь сад благодаря стеклянному витражу на всю стену. Этот дом был просто воплощением моей мечты. Милый, уютный и… большой. Просто огромный! Два этажа, с пятью спальнями, с крытым бассейном и баней.

– Ну что, сына? Нравится? – спросила я Лёву, который прилип к окну, наблюдая за начавшим падать снегом. – Как здесь будет красиво весной… – мечтательно протянула я.

Огромный участок, прилегающий к дому, был засажен фруктовыми деревьями и цветами. Просто рай для ребенка!

– Хозяин дал добро, – подошел к нам Максим. – Сказал, брать, раз ты одобрила, он немного не в духе. Из больницы звонили, говорят, у Аслана Багировича ухудшение, так что вы срочно выезжаете сегодня.

7. 7

– Ну что такое, Лёва? Ты ведь не голодный! – ласково щебетала Надя на заднем сиденье машины. – Ну нельзя на ручки, потерпи.

Взглянув в зеркало заднего вида, увидел, как малой тянет свои ручки к маме, настойчиво прося взять его. Видимо, детское кресло, что я установил в машине, его не устраивало.

– Он устал, вот и капризничает, – зачем-то оправдывалась она передо мной. – Лёва не привык к долгим поездкам. Да и вообще к машинам не приучен.

– Всё в порядке, – выдавил я из себя, хотя детский плач меня и раздражал, мешая думать. – Можешь взять его, пока не уснет. Потом усадишь обратно в кресло.

– Но, если нас остановят, будет штраф… – неуверенно протянула она.

– Ничего не будет. Стекла тонированные, да и где ты видишь здесь гаишников? Бери скорее этого Манипулятора, пока он нас тут не затопил своими слезами, – закатил я глаза, уже привыкший к этому финту, что тот каждый раз выкидывал.

Хитрюга мелкий. Вмиг замолчал, стоило только добиться своего. Вон как прижался, довольно сверкая глазенками и тяня ручки к вырезу свитера. «А свитер-то миленький», – вскользь заметил я черт знает зачем. Раздосадованный из-за ненужных мыслей, полностью сосредоточился на дороге, пока меня не отвлек какой-то сосущий звук. Я даже не понял, что это, пока вновь не посмотрел в зеркало заднего вида! Манипулятор, явно довольный процессом набивания пуза, накрепко присосался к молочно-белой груди, собственнически положив на нее свою пятерню.

– Мы так и не успели поговорить… Твой дедушка, он… – явно пытаясь заполнить окружившую нас тишину, в которой слишком громко звучало то, что делал ребенок, начала она.