— Вечером скину оговоренную сумму на карту. А теперь езжай. Мы сделали все, что могли.

Тот удивляет неожиданным альтруизмом и, высовываясь ко мне, отвечает:

— Давай еще раз? И платить не надо.

— Езжай уже, смотри на него! — цыкаю я на парня.

Он улыбается и выруливает из двора, а я смотрю наверх. Кострицкого в окне уже нет. Видел ли он все? Блин, будет обидно, если нет.

Направляюсь к дому, и из двери выходит Влад. Злой как черт, он пыхтит и метает глазами молнии. Разве что пар из ушей не валит.

«Видел!» – усмехаюсь я про себя.

— Чего твой дружок так быстро уехал? Даже не познакомила!

— Он торопился! — отвечаю и пытаюсь пройти в дом, но мужчина преграждает мне путь.

— Куда? В детский сад на полдник опаздывает?

— Это намек на то, что он слишком молодой? Так да, я не люблю стариков. Ну, вроде тебя! — гордо вздергиваю нос.

— Ну да, ну да… Ладно. Я уезжаю. Соня проснулась уже, иди к ней. Вернусь поздно.

Он сухо прощается и идет в машину, а я стою и смотрю ему вслед. Вот вроде радоваться должна, доказала Владу, что не нужен он мне, что влюблена в другого. Но почему на душе так погано-то?

Когда я возвращаюсь в дом, Соня бежит мне навстречу и бросается в объятия. Настроение сразу улучшается. Детский голосок и истории про то, что ей снилось, веселят меня и рождают чувство нежности. Уложив девочку на обеденный сон, я решаю прогуляться по дому. Может, встречу кого-то, расспрошу про Влада. Он же так и не рассказал о себе ничего. Обхожу кучу комнат. На втором этаже нахожу еще четыре спальни с отдельными ванными и кабинет Влада.

О, а вот это интересно!

Оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто не смотрит, и проскальзываю в комнату, прикрывая за собой дверь. Чувствую себя так, будто я решилась на ограбление. Никогда не была любопытной, но что не сделаешь, когда дело касается Кострицкого.

Интерьер кабинета довольно стильный, но простой. Дубовый стол, большое окно, дающее много света. Лоскут гладкого ковра. Тут же кожаный диван и два кресла. Уютно, но я не отдыхать сюда пришла.

Прохожусь по комнате, осматривая то, что лежит на столе и на полках. Документы, ручки, скомканные листы бумаги… Все не то. Оборачиваюсь к окну и нечаянно задеваю папку на столе. Та падает, и по полу рассыпается куча бумаг.

Вот черт! Надо все быстро вернуть на место.

Наклоняюсь и собираю бумаги, но среди них нахожу то, чего никак не ожидаю. Это фотография. Сначала мне показалось, что на ней я, даже руки затряслись, но, приглядевшись, я понимаю, что это совершенно другой человек. Правда, удивительно похожий на меня.

Незнакомка светловолосая, со слегка вьющимися прядями, разрез глаз и форма губ… Все как у меня. На фотографии она улыбается и смотрит на фотографа с нежностью. И тут до меня доходит. Это мама Сони. Но где она сейчас? И почему, черт возьми, она выглядит как моя сестра-близнец?

Слышу шаги на лестнице и быстренько собираю папку и кладу ее на стол. Шаги все ближе, а я мечусь, не знаю, куда спрятаться.

Вот влипла! Может, это охранник? Или домработница? Но уверенная поступь говорит только одно: хозяин дома вернулся раньше, чем говорил.

Не нахожу ничего лучше, чем спрятаться за штору. Может, повезет и он быстро уйдет? Но удача сегодня не на моей стороне. Кострицкий заходит в кабинет и быстро шагает к столу. Остановившись там, он долго смотрит на бумаги и хмурится. Но спустя пару секунд закрывает глаза, и складка между его бровей разглаживается. Глубокий вздох и хитрая ухмылка:

— Выходи, Кира. Я знаю, что ты здесь.

— Неа, не выйду! — пищу я из-за занавески. — Мне и тут хорошо.