— На прощание подарю еще два! Да-да… Приезжай.

— Ну, это совсем другое дело! — хохотнув, соглашается друг и, узнав адрес, кладет трубку.

— Ну вот, он пообещал заехать за мной через час! Так что, Владик, я была честна с тобой.

Мужчина медленно встает и подходит вплотную ко мне. Он серьезно смотрит в мои глаза и шепчет:

— Я не говорил, что у вас сегодня выходной и вы можете приводить сюда кого попало!

Ого, а он взбешен. Интересно, почему? Почувствовал брешь в своем себялюбии? Ну да, типично для Кострицкого – думать, что каждая встречная хочет его.

— Ну ты же сам хотел увидеть моего парня! — Вскидываю подбородок и неожиданно оказываюсь в опасной близости от его губ.

— Поверьте мне, это самое меньшее, чего я хотел бы в этой жизни! Вы никуда не пойдете! — шипит он, приближаясь к губам по миллиметру.

— Пойду! Я не ваша рабыня!

— Вы моя няня! — парирует мужчина.

— Не ваша, а Сонина! И мне нужны выходные! — скриплю зубами от несправедливости.

— Я вам дам выходной, но не сегодня! — прищуривается зло. Я вижу каждую крапинку в его красивых карих глазах, настолько близко его лицо к моему.

— Тогда я ухожу совсем! — иду на крайние меры. Рискую, но надеюсь, что он нуждается во мне больше, чем я в нем.

Мужчина покусывает щеку изнутри и выдает:

— Ладно, пусть приходит. Но мне сегодня после обеда нужно явиться в офис, поэтому выходной я вам дам завтра. А пока ваш… кхм, парень будет здесь, я посмотрю за Соней. У вас два часа, Лебедева. Никаких непристойностей в моем доме!

Он резко разворачивается и уходит, громко хлопнув дверью, а я выдыхаю. Голова резко кружится, и я понимаю, что, кажется, практически не дышала весь разговор. Медленно иду к стулу и забираюсь на него с ногами.

И только тогда до меня доходит. Кострицкий разрешил мне привести своего парня к нему домой? Это ж как сильно ему нужна няня. Или же ему так лень искать новую, что он согласен на все?

А может, ему просто наплевать на меня, а я уже понапридумывала себе бог знает чего… Но сыграть такую злость, наверное, невозможно… Или же передо мной просто номинант на Оскар.

***

Илья приезжает, как и обещал, через час. Я встречаю его у ворот и быстро инструктирую по поводу наших липовых отношений. Раздумываю, заводить ли парня в дом. Может, достаточно будет увидеть нас из окна?

Вскидываю взгляд наверх и вижу Кострицкого. Тот заметил, что я смотрю на него, и, ни капли не стесняясь того, что подглядывает, продолжает наблюдать за нами. Показываю ему язык и отворачиваюсь к Илье.

— Это он? Тот, перед кем нужно разыграть спектакль?

— Ага! И нужно это сделать быстро и качественно, раз не хочешь тут торчать еще два часа. Целуй меня.

— Что? — опешив, шепчет парень.

— Быстро!

Илья вытирает рукавом нос – романтик, блин – и, потоптавшись на месте, медленно приближает губы к моим. Вот черт. Неужели я сейчас поцелую друга? Фу…

Но потом в памяти всплывает наглое, самовлюбленное лицо Влада, то, как он уверенно произносит: «Да какой у тебя парень может быть, не придумывай, Лебедева. Так и знал, что ты обманщица».

Не желая снова проигрывать, я тяну Илью за байку и сама впиваюсь в его губы. Поцелуй выходит жестким, и мы пару раз стучимся зубами, но я надеюсь, что достаточно правдоподобно изображаю влюбленность.

Черт, Кострицкий! Чего не сделаешь ради того, чтобы поставить тебя на место. Вот так и знала, что с его появлением в моей жизни все пойдет слишком динамично. То годами ни с кем не целовалась, а тут за сутки аж два раза, да еще и с разными мужчинами.

Разорвав поцелуй, я запихиваю оторопевшего Илью в машину и тихо говорю: