Не хочу говорить Дэйву, что Ив в городе, когда, воспользовавшись неожиданно освободившимся утром, пересекаю порог его лаборатории.

— Это здесь мучают несчастных животных? — заглядываю в дверь.

— Эйвер! Проходи! — поворачивает Дэйв лицо в защитном пластиковом экране, когда зажатая в его руке белая мышь изворачивается и падает в прозрачный короб. — Ну и хрен с тобой, — обращается он к сбежавшей норушке, сдёргивая с головы экран.

С невозмутимым видом задвигает крышку, ставит в ряд к другим таким же клеткам и потом только возвращается ко мне.

— Рад тебя видеть, старик, — протягивает он косточками вперёд кулак, получает от меня удар, хлопок сверху по ладони, потом снизу в развороте и наконец крепко стискивает в объятиях.

— Фу! — выкрикиваю, запоздало оттесняя его от себя. — Ты же только что держал в руках мышь.

Брезгливо выставляю перед собой руки. На что Дэйв ржёт, выкидывает давно снятые перчатки. И на этом, собственно, ритуал нашего приветствия заканчивается.

— У меня для тебя хорошие новости, — садится он перед компом, разворачивая ко мне экран, и щёлкает по клавишам, вводя пароль. — Смотри.

На экране появляется вращающаяся молекула, представленная в виде сложной структуры сцепленных атомов разного цвета. Я едва сдерживаю вздох, когда рядом появляется вторая, а потом ещё одна ни о чём мне не говорящая анимация.

— Только не делай вид, что тебе неинтересно узнать, что я получил формулу твоего феромона, — блестят глаза этого сумасшедшего учёного.

— Как бы интересно, — зеваю, прикрывая рот рукой. — Но давай уже ближе к телу.

— А давай! — заставляет он меня вздрогнуть, когда на экране появляется голый мужик, подозрительно похожий на меня.

— Твою мать! Ты хоть трусы на меня надень, — оглядываюсь я на дверь и едва сдерживаюсь, чтобы не прикрыть экран рукой.

— Легко, — издевается этот говнюк, нацепляя на модель плавки, которые теперь топорщатся так, что мне приходится прикрыть рукой глаза.

— Да хватит уже!

— Зато смотри-ка, твою сонливость как рукой сняло, — глумится Дэйв, хотя я более чем уверен, что он специально заготовил этот трюк с плавками и устроил бы его, несмотря ни на что.

— Просто не выспался, — пожимаю я плечом примирительно.

— Понимаю. Сатурния затрепетала крылышками на аттрактант, — выдаёт он, счастливо улыбаясь и, оценив мой вопросительный взгляд, толкает в плечо: — Слишком сложная для тебя шутка, да? Ладно, для скудных умом перефразирую: очередной мотылёк не справился с притяжением твоего огня, да? Бурная ночка?

— Дэйви, давай по существу вопроса, за который ты собрался Нобелевскую премию получить, — пресекаю разговор на эту тему. Ибо соврать про Ив не смогу, а делать Дэйву больно не хочу. — А то лишу тебя образцов биологического материала.

— Молчу, молчу, — примирительно поднимает он ладони. — Покажу тебе, что я тут набросал для наглядности.

Он снова привлекает внимание к экрану, где у мужской модели чудесным образом исчезают и эрекция, и мои черты, зато разным цветом подсвечиваются части тела, где выработка и выделение феромона наиболее активны. Это я уже знаю и без дополнительной вводной лекции: кожа головы, подмышечные впадины, слюнные и половые железы. Но разве Дейва отговоришь поумничать?

10. 10. Эйвер

— Итак, как тебе известно, феромоны — это вещества, которые животное выделяет в окружающую среду, чтобы вызвать определённые поведенческие и нейроэндокринные реакции у другого животного того же вида, — начинает он свою лекцию. И по опыту знаю, что лучше его не перебивать, а то это затянется дольше, чем я рассчитываю. — Условно они делятся на лёгкие летучие соединения, которые распространяются как запахи, и тяжёлые молекулы, которые передаются во время поцелуев и соприкосновении тел. Человеческие феромоны считаются соединениями тяжёлыми, так как вомероназальный орган, который есть у рептилий и большинства млекопитающих, у нас в процессе эволюции редуцировался.