И с учётом необходимости зрительного контакта, он должен быть сзади, за мною.

— Встань мне за спину. Держи, только не дергайся и смотри змее в глаза! — распорядилась я, а мужик как-то вмиг взбледнул, и сделал шаг назад.

Не, ну нормально! То что я, слабая женщина, гадину в голых руках без какой-либо защиты держу, это, значит, нормально, а как помочь, так в кусты? Тяжёлую, кстати, гадину.

— Держи, это не опасно! — громко, но медленно, чтобы не нервировать змею произнесла я. Слукавила, конечно, но ему о том знать необязательно. — После, можно будет его отпустить.

Ну надо же, сообщение о том, что чем скорее он послушается, тем быстрее этой твари на борту не станет — подействовало. Трусоватый обладатель выдающегося достоинства, поджав губы, видимо для пущей решимости, шагнул ко мне.

— Главное, не дергайся, — нараспев говорю, поудобнее перехватывая голову твари, и нажимая на определенные точки, отчего у той тут же распахнулась пасть.

Внушительная такая, полная проблескивающих, тянущихся от нёба к нёбу, слизистых выделений. И вот совершенно некстати, но вспомнилась выступившая прозрачная капелька на члене моего помощника, там в полутемном кабинете. Если бы её коснулись, она так же тянулась бы…

Черт! Да что же это такое-то?

На миг закрыла глаза сосредотачиваясь, и тут же ощутила, как дернулась змея. Ну да, зрительный контакт, будь он неладен.

Ещё и Кобелев практически прижался ко мне всем телом, что спокойствия не добавляет. Гормоны тут же дают о себе знать и тело начинает жить своей собственной жизнью: мозг хоть и туго соображает, но контролирует захват змеиной головы, и предстоящие действия, а поясница выгибается, позволяя попе поерзать по… Хм… Интересно, это его опасность так возбудила?

Факт эрекции у Кобелева, произвел прямо-противоположный эффект — научный интерес несколько охладил взбесившееся либидо.

Перевела дух, несколько раз медленно, но более глубоко вздохнув и выдохнув.

Всё. Пора!

Подношу разверзшуюся пасть к краю колбы. Аккуратно завожу змеиные зубы за границу стеклянной стенки. Только бы справиться. Тут осторожность нужна, причиню боль, вырвется и нам обоим не поздоровится. А вокруг не тишь да гладь, а постоянная, непрекращающаяся вибрация. Надавила на головку, так чтобы помассировать змеиные десны о край колбы. С зубов выступили желтые капли. Затем ещё, и ещё. Я не останавливалась, пока поток яда не закончился.

Ничего себе, ядовитая тварюшка. У нашей земной кобры, любого вида, дай бог двенадцать миллиграммов отжать за раз можно, а с этой особи выдоилось многократно больше!

— Осторожно закрой, — скомандовала, и приподняв тело змеи свободной рукой, направилась к всё ещё открытому зеву грузового люка.

Подошла, на негнущихся, подрагивающих от напряжения ногах к краю, рискуя при любом неосторожном движении либо вывалиться наружу, либо быть укушенной. Вытянула вперёд руки. Отпустила хвост, и тут же откинула прочь недовольно зашипевшую змеиную голову.

Тварь скрылась во мгле. Надеюсь, она не убилась при падении. Как-то не греет перспектива, при оказии быть затраханой насмерть инопланетными гадинами.

Бррр…

Обернулась, поймав какой-то безумный взгляд, побледневшего едва не до синевы Кобелева.

— Закрывай! — послышался отдаваемый майором Бодровым приказ, и люк грузового отсека стал возвращаться на своё место, а я…

Я, ощутив, что всё уже позади, трясясь всем телом, как в лихорадке, привалилась спиной к переборке, и медленно сползла на пол.

Ко мне тут же кинулись Бодров и Кобелев. Первый, подхватил мою обессиленная тушки на руки и усадил на сиденье, второй, учитывая занятые колбой с ядом руки, помочь не мог.