Медведь никогда не упоминал имен хозяев, но мы знали, что где-то в недрах непроницаемого сейфа он трепетно хранит сведения о каждом «птенце».

— Второе, — продолжил батя. — С сегодняшнего дня командиром группы назначаю…

Напарники подобрались, выпятили грудь. Я покосилась на Амона: и в его глазах блеснула надежда. Пожала плечами и опустила взгляд: мне-то что.

— Фартовую! — закончил Медведь.

Я так и присела. Неверяще воззрилась на батю. А он — на меня.

— Чего зенки пучишь, принимай командование!

Встрепенулась и подскочила к Чистюле. Обменялась с ним рукопожатием.

— П-принимаю командование на себя, — с запинкой произнесла ключевую фразу.

— Вручаю... — Чистюля не сдержался и крепко обнял. — Молодец, Фортовая, заслужила!

Я смахнула скупую слезу. Обернулась к остальным и наткнулась на иронично-хвалебные взгляды Дылды и Бобра. И разъяренный — Амона.

Медведь с необычайной для его комплекции скоростью удалился и прикрыл за собой дверь. На радостях даже не устроил разнос за поедание кактусов. А, может, не заметил, что я нарушила правило и привезла с задания «гостинцев».

— Когда убываешь? — оживленно спросила я у Чистюли. — Сегодня?

Окрыленный сбывшейся мечтой товарищ взъерошил волосы на моей голове.

— Хозяин заберет меня через сутки. А пока… — он потер ладони друг о друга и объявил: — Гульнем напоследок! Согласны?

Дылда и Бобер радостно завопили. Я ограничилась поднятыми вверх большими пальцами.

Амон ликования не разделял и выглядел так, словно ему назначили с десяток земных лет каторги.

Чистюля настороженно прищурился и подошел к блондину.

— Пойдем, потолкуем?..

— О чем? — еще больше нахмурился Амон.

— О важном, — не остался в долгу Чистюля.

Ухватил блондина за рукав куртки и потянул в сторонку.

Амон резко вывернул руку и освободился из захвата. Едва не брызгая слюной, возмутился:

— Думаешь, возвысился, раз получил хозяина?.. Такое отребье мог купить только зажиревший частник или колонист-недоучка.

— Не суди о том, чего не знаешь, — посоветовал Чистюля. — Напрасно полагаешь, что мои ребята — отребье. Да, они не приучены к этикету и не знают латыни. Но любому из них я доверил бы свою жизнь, не раздумывая.

— Так ты об этом собрался говорить? — взвился Амон. — Станешь расхваливать бывших подчиненных?.. Не желаю это слушать.

Блондин демонстративно отвернулся и вскинул подбородок.

— А придется, — заключил Чистюля, глядя на его спину. — Медведь велел перед отъездом предоставить отчет по каждому члену команды. И это он приказал провести с тобой профбеседу. Но, раз ты отказываешься, предложу бате перевести бунтовщика в другую группу.

Я заметила, как испуганно вздрогнул блондин. Еще бы, кому охота попасть в пятерку мятежников. От них одна дорога — в наемники, «на мясо».

Амон крутанулся на пятках и торопливо вышел в коридор. Уже возле двери обернулся и крикнул:

— Ну, ты идешь?..

— Придумайте, куда поедем праздновать, — предложил нам Чистюля, следуя за ним. — Мы быстро.

Он выскочил вслед за Амоном и захлопнул дверь.

Пока Бобер и Дылда с упоением обсуждали достоинства и недостатки злачных мест Галактики, я прислушивалась. Из коридора доносился размеренный, спокойный голос Чистюли. Он что-то втолковывал блондину. Тот возражал: гневно и пафосно.

Постепенно голоса перешли на шепот. Амон, вроде, успокоился и вскоре перестал возражать. Это только раззадорило мой интерес. Решилась: сконцентрировалась и поплыла в другую реальность.

— Эй, хорош шаманить, — оборвал мои действия Дылда. — Лучше скажи: Зефир или Марс. Где тебе больше нравится?

— Мне без разницы, — я вяло пожала плечами.