Нет, по-старому нельзя воевать, ничего не добьешься… Только используя все средства – военные, дипломатические, используя агентурные сведения и все хитрости текущего века, извлекая опыт из прошедшего, можно добиться желанного возвышения Пруссии. А кто бы мог сейчас подумать, что всего лишь сто лет тому назад Пруссия была в вассальной зависимости от Речи Посполитой! А теперь посмотрим, кто кого…

Корпус Румянцева медленно двигался по маршруту. С каждым днем становилось опаснее. Разноречивые слухи о противнике побуждали командующего действовать осторожно и осмотрительно. И все потому, что корпус был недостаточно сильным, чтобы действовать самостоятельно, хотя Конференция рекомендовала Бутурлину «выделить в команду Румянцева столько войска и так его всем снабдить, как он сам этого потребует».

Румянцев был озабочен тем, как сформировать те «рухлые и обнаженные» батальоны с «увечным или больным» офицерством, которые оставались пока за Вислой и в таком состоянии не имели никакого значения для корпуса. Нужно было время, чтобы их привести в боевое состояние, подчинить своей команде. Бригадир Неведомский, которому была поручена команда над этими пятнадцатью батальонами, по-прежнему держал связь только с главной квартирой, посылая рапорты Бутурлину. А тот пересылал эти рапорты со своими указаниями Румянцеву. Сколько же при этом терялось времени!

Чтобы ускорить дело, Румянцев приказал сформировать прежде всего четыре батальона, отобрав в них лучших штабных, обер– и унтер-офицеров, капралов, рядовых и прочих строевых и нестроевых чинов по штатному расписанию, снабдив ружьями мушкетерского калибра, положенным числом патронов, всеми оружейными, мундирными и амуничными вещами наилучшего качества, провиантскими и прочими повозками. Каждый батальон обеспечить четырьмя орудиями с зарядами и прислугой. Затем из оставшихся после этого отбора людей сформировать еще четыре батальона. Оставшихся же после такого отбора Румянцев повелел оставить на Висле для охраны магазинов и ведения письменных дел.

Весь поход Румянцев провел в неустанных трудах. Мелочи военного быта, нехватка то одного, то другого требовали постоянного внимания. И хотя Румянцев заранее разослал по полкам свои наставления, в которых, казалось, учтен чуть ли не каждый шаг солдата и офицера, тут то и дело возникали ошибки и просчеты… За всем приходилось следить, поправлять, а кое-кого и наказывать.

Так пролетели три недели… Бригадир Неведомский, проявив усердие, доносил о сформировании шести батальонов… Бутурлин, узнав о движении прусского корпуса в Померанию на помощь Кольбергу, пообещал дать три пехотных полка в подкрепление. Кроме того, несколько полевых орудий. Хоть и с большим опозданием, Бутурлин сделал правильный вывод из сложившейся ситуации в Померании: как раз здесь могут разыграться главные события предстоящей кампании.

7 июня 1761 года состоялся военный совет корпуса. Настала пора подвести первые итоги марша и определить план на ближайшее будущее. Необходимо было обсудить рескрипты Конференции, ордера Бутурлина, рассказать о связях с другими корпусами действующей русской армии.

Румянцев сидел за походным столом, глубоко задумавшись, когда ему доложили о прибытии генерал-майора Еропкина. «Как хорошо, что он зашел первым, успеем поговорить до военного совета», – подумал Румянцев и попросил старого друга войти.

– Так редко стали видеться, – грустно сказал вошедший Еропкин, крепко пожимая могучую руку Румянцева.

– Как я рад видеть тебя! Дела, как волны морские, захлестывают, и нет уж совсем покоя. А помнишь, раньше на все ведь время находилось, и столько попусту потеряли его. Теперь уж не вернуть…