Их похоронили без меня… Единственная моя просьба не была услышана. Кажется, пора привыкать, что я здесь исполняю роль марионетки.

– Дадите пять минут?

– Конечно, я буду ждать вас внизу.

Сеньора Альфрелли оставила в гардеробной “Наряд на все случаи жизни”. И это платье оказалось… Как там говорили? Маленькое черное платьице, чёрная шляпка и черные лоферы. Вы что, издеваетесь? Мадонна, я попала к дону Гальятти или на показ в Милан? Но я молча надела платье, затянула волосы в тугой хвост и спустилась к Симоне.

– Вам очень идет, сеньорита Виктория.

Платье хорошо сидело на моей фигуре песочные часы. Досталось от мамы, а ей от бабушки, а бабушке от…

Я смахнула капельку слезы и села в машину. Нас сопровождали двое мужчин в черных костюмах, но они остались в машине, когда мы подъехали к кладбищу. Я больше не надеялась, знала, что родители мертвы, но все еще не могла сдержать свои эмоции. Споры с папой, мамина забота, граничащая с упреками. Их могила была безликой, обычной, оставленной в самом отдаленном ряду католического кладбища. Обычный памятник, с именами, ни единого венка. И тишина, нарушаемая только моими всхлипываниями.

– Оставишь меня одну? Я хочу попрощаться, – попросила я Симону.

– Конечно, сеньорита. Я буду неподалеку.

Я просто хотела поплакать одна, пока никто не видел мою боль и слабость. Никто из этого грязного семейства не увидит моих слез. Ни Марко Гальятти, ни его прислужники. Эта Симона наверняка докладывала своему дону обо мне и сдаст с потрохами при любом удобном случае. Даже эту маленькую просьбу о побеге наверняка сообщит во всех подробностях. В моей душе не осталось никакой надежды на спасение. Я должна смириться со своим положением, иначе меня ждала трагичная участь. По словам дона Гальятти, естественно. Но верила ли я ему?

– Не оборачивайся.

Мужской бархатный голос наполнил мои внутренности надеждой. Я едва сдержалась, чтобы не обернуться и не убедиться, что позади меня стоял Джованни. Почему я не услышала его шаги позади?

– За мной следят.

– Знаю. Их отвлекли. У нас есть три минуты.

– Поехали отсюда. Куда мне идти? – Я хотела шагнуть в сторону выхода, где он наверняка припарковался, но услышала стальной голос:

– Стой на месте, сказал.

И я замерла, глядя на имя мамы. Тепло старшего брата я ощущала спиной как весеннее солнце. Я представила, как его карие глаза с упреком глядели на меня. Я ждала лишь сигнал, когда можно будет сбежать с этого треклятого острова навстречу светлому будущему.

– Завтра ты должна выйти замуж на Марко Гальятти.

– Ты шутишь?

– Не кричи и выслушай. Завтра ты говоришь «Да» в этой самой церкви, едешь со своим будущим мужем в ваш особняк. Там к тебе подойдет мужчина по имени Джузеппе. Слушайся его во всем, поняла меня?

– Почему я не могу сейчас уехать с тобой?

– Потому что за нами следят, – ответил он с нажимом, и в этот момент он ужасно напомнил мне нашего отца. – Гальятти не просто так взял тебя в жены, тебя обещали.

– То есть?

– Наш папочка решил расплатиться с долгами твоей ценой. Он обещал тебя Гальятти старшему, когда тот был жив. Хотел так подстраховаться на случай долгов. Но он задолжал много, очень много, искал поддержку у семьи Бонелло.

– Это те, кто ворвался в наш дом?

– Да. Но он задолжал и им тоже. Бонелло не церемонятся. Оттуда я бы тебя не вытащил.

– Мадонна, что же он натворил…

– Завтра действуешь строго по плану. Сделай так, чтобы дон Гальятти ничего не заподозрил.

– А если он помешает? Если нас сдадут и убьют?

Но на этот вопрос мне послужила тишина. Я обернулась и не обнаружила вокруг себя никого, а в кармане моего черного жакета почувствовала что-то небольшое и тяжеленькое. Кнопочный телефон.