– Где Джованни? Где мой брат?

– Неважно. Я получил симпатичную мордашку. Интересно, каково это трахнуть жену Гальятти. Твой папочка был прав, красивая девчонка. Грудь и попка на месте.

Его грязные ладони скользнули по изгибам моего белоснежного платья, оставляя неприятные пятна. Противные. Если бы не фасон, я бы давно врезала между ног, но неудобная позиция и ступор, накрывший меня, заставляли тщательнее продумать путь к отступлению.

Меня обманули… мамочки…

Мужчина наклонился надо мной и прижался губами к шее… Точнее почти прижался: он замертво упал перед моими ногами, а на его лбу появилось красное пятно.

Виктория

Я крикнула от страха, увидев перед собой живой труп, но мой крик быстро потух в глубине моей души. Свистки пуль раздались над головой, кричать было бесполезно. Я выдернула подол своего платья из-под покойного мужчины и спряталась по другую сторону внедорожника.

Порт окружили множество мужчин в черной форме, похожих на спецназом. Именно их я видела в доме, когда убили родителей. Я не знала, где Фабио, а где Джузеппе, что случилось с остальными охранниками. Выстрели пистолетов быстро прекратились, а меня подняли на ноги сильные руки.

Я даже не спрашивала, кто посмел прикоснуться ко мне и закинуть на плечо. Я узнала этот костюм, этот аромат и эту пугающую ауру. Мне будет хуже, если я стану сопротивляться.

Марко занес меня на яхту, которая приветливо ждала нас. Современный стиль, декорации, лепестки роз повсюду, а наверху спрятался плакат “Счастливые молодожены”. Мы и правда счастливые: мое платье перепачкано грязью и кровью, а Марко хромал, пока нес меня в отдаленную комнату и швырнул на кровать.

– Привет, бамбино. Думала сбежать от меня? – Марко стоял у моих ног, глядя на меня убийственными почерневшими глазами, словно в них встроены две пушки, как в фильмах будущего.

И он меня пугал. По-настоящему…

– Я… я…

– Я предупреждал, чтобы ты не смела сбегать, у тебя не получится.

Я замерла не в силах что-либо произнести.

– Теперь ты моя, Виктория! Тебе лучше подчиниться, если ты хочешь жить, и чтобы твой Джо не пострадал.

– Заставь меня, – выпалила я дерзко. Мадонна, что я несла?

– Что?

– Заставь меня быть твоей. Или не можешь? Слаб, дон Гальятти?

Я харкнула прямо в его лицо и меня это ужасно завело. По телу расползлась удовлетворение моей безнаказанности и его кипящих нервных клеток, которые я чувствовала кожей. Мы горели от ярости и злости: я – от отсутствия выбора, он – от моего неподчинения. Я не его пешки, не Джузеппе и даже не отец. Он выбрал неправильную жену.

Но я не жалела о содеянном… ну, пару секунд.

Его пальцы резко перевернули меня за живот и дернули все пуговицы. Они отскочили в разные стороны как мячики для пинг-понга, оставляя меня полностью обнаженной среди белых кусков ткани. Хорошо, что я успела выбросить одноразовый телефон во время приема.

Марко развернул меня обратно и навис сверху.

– Ты нарываешься, бамбино.

– Мне плевать.

Я предстала перед ним абсолютно голой, в одних хлопковых трусиках с небольшой дырочкой на шве. Ему ничто не помешало дернуть из и оставить меня ногой. Рассматривать меня как кусок свежего бифштекса. Нет, как свежий кусок ягнятины прожарки медиум. Глядел, обжигал, наслаждался своей работой, пока мой мозг был в отключке от будоражащих эмоций.

У меня никого не было до него. До Марко. Он первый мужчина, который видел меня нагой.

– Какая горячая, непослушная бамбино. Тебя надо воспитать.

Он проводит пальцем по моим губам. По-хозяйски, словно я дала разрешение. Я хотела сделать ему больно, хотела стереть самодовольства с его симпатичного лица.