— Проваливай отсюда, — с яростью толкает меня в грудь, и я оступаюсь назад. Периферийным зрением замечаю, как подскакивает белобрысый. — Мото-Лиса идеальна. Просто ей достался похотливый тренер. И к тому же неопытный.

Мы смотрим друг на друга, как два быка на корриде. Но дело в том, что мне не обидно слышать эти слова от нее. Я по жизни необидчивый человек. Но конкретно сейчас внутри меня бушует противостояние между «послать ее нахрен» или «продолжить изводить себя дальше».

— Алиса, проблемы? — рядом с нами возникает бритый. Его заитересованный на мне взгляд я выдерживаю прямо.

— Нет, Сань, я разберусь, — оборачивается к нему Коваль.

— Познакомишь? — но Саня не отваливает, и почему-то в нем я не вижу угрозы в виде соперника.

— Андрей, — протягиваю руку первым, не давая заразе придумать для меня роль, после которой я буду выглядеть полным придурком. — Тренер Алисы по плаванию.

Коваль закатывает глаза и вздыхает:

— Бывший, — добавляет она.

— Саня, — в ответ пожимает мою. Его ладонь очень грубая и шершавая. Этот парень, очевидно, очень много работает руками. — Друг Алисы. Настоящий.

Бритый улыбается, и я не могу усмехнуться ему в ответ.

Значит, друг.

— Не понял, — вдруг осекается Саня. — А почему бывший-то? — обращается к Коваль.

— Сань, иди, а. Мы разберемся.

— Она бросила занятия, — не упускаю возможности нажаловаться приятелю, скорее всего имеющего некое влияние на безбашенную Коваль.

— Алис, это правда?

— О, черт, — всплёскивает руками зараза. — Вы теперь вдвоем мне будете выедать мозг? Саш, иди, пожалуйста. А ты, — тычет в меня пальцем, — пойдем, выйдем на секунду.

Что? У меня намечаются разборки? Как в добрые школьные времена. В груди приятно подпрыгивает и я, махнув Сане рукой, выхожу в летний теплый вечер, подсвеченный яркими звездами.

13. Глава 13.

Алиса

Смотрю ему в спину.

Он такой крупный, а ступает бесшумно и мягко. Под моими же ногами скрипят мелкие камешки с песком.

Слева у соседского гаража, заросшего густой высокой травой, стрекочут громкие цикады, а через дорогу в камышах перекрикиваются лягушки.

Юдин сегодня в светлых джинсах, которые удачно облепили его зад, и в синей футболке. Я давно заметила, что он не заморачивается с выбором одежды, но этот пофигистский стиль ему удивительно подходит.

Не дойдя до фонарного столба пару метров, Андрей останавливается и оборачивается ко мне. Складывает руки на груди, отчего мышцы на предплечье напрягаются и цепляют мое внимание. Я знаю, какие они твердые на ощупь, но принципиально гоню из головы мысли о том, что между принятием душа и сном я думала о наглом медведе.

Всё остальное время я старалась вытравить воспоминания о том вечере, прозябая целыми днями на шезлонге под палящим солнцем. И спасибо отцу, в нашем доме нет бассейна, поэтому мне легко удалось абстрагироваться на неделю от всех, в том числе пропасть из соцсетей и потеряться даже для Сани.

Когда я была маленькой, со стрессом мне помогало справляться полное одиночество. Первый раз об этом я узнала в двенадцать лет, когда потеряла маму. После совершеннолетия отстранённость я заменила сексом и скоростью, которые стали моей постоянной зависимостью. Я считала, что в этой жизни меня больше ничто не сможет напугать, но тот вечер разрушил мои стойкие уверования. Не помню, про какой инструктаж говорил Юдин, но на первом занятии я делала всё, что угодно, кроме попыток вникнуть в то, о чем толковал ненавистный тренер.

Я хотела над ним подшутить, притвориться, что тону, и повеселиться. Но сама не поняла, когда мои шутливые барахтанья вышли из-под контроля, и всё стало происходить на самом деле. Это как в страшном сне: вроде ты участник происходящего, но смотришь на себя будто со стороны и знаешь, что в любой момент сможешь проснуться, и ничего плохого с тобой не будет.