– Эй! Ты спишь?

– Нет же. Просто наслаждаюсь.

– Но ты не смотришь!

– Я слушаю и читаю.

– Гай Юлий Цезарь какой-то, – язвила лисичка, определённо требуя внимания и включённости.

– Да мы смотрели его раз сто уже!

– Но ты ведь согласился!

– У меня не было выбора, – улыбнулся я и рассмеялся, когда Сашулька обиженно показала язык. – Не сердись, мы вместе, и я в теме.

– Ну конечно! Не дам тебе вина больше, чтобы знал, как вредничать, – она отхлебнула прямо из горла и уставилась в экран.

– Вредничаешь сегодня исключительно ты, лиса-краса.

– Ну всё! Это война! Спасайся! Птиц из Ферганской долины! – с боевым воплем Сашка бросилась на меня, умудряясь при этом держать в руке бутылку.

– Погоди! Нельзя нападать на безоружных, – я отбросил книгу на пол и приготовился ловить лисичку, заодно используя подушку как щит.

– А мой враг хитёр! – она притормозила, чуть не свалившись с дивана, и встала во весь рост. – Сдавайся! Или будешь брошен в темницу!

– Помилуйте, агрессор. Я вам что-нибудь приятное сделаю.

– Заманчиво, – Сашка хмыкнула и состроила суровое лицо, едва сдерживая улыбку. – Например?

– Да вот уже – книгу отложил! – и аккурат в этот самый момент в дверь позвонили. Я вскочил, подхватил лисичку и опустил на диван. – Еды принесу! Вот и приятное.

Пять секунд спустя меня в комнате уже не было, чтобы Сашулька не успела догнать, а она могла устроить и такое. Огонёк. Курьер вручил два огромных пакета, с коими я и побрёл на кухню, где в дверях уже стояла моя подруга, уперев руки в бока.

– Сражение не окончено! – крикнула она и выставила перед собой совершенно пустую бутылку на манер ружья.

– У меня припасы! Обед же…

– По расписанию, – сдалась Сашка рассмеявшись. – Ты голоден?

– Не очень. А тебе надо поесть. Выдула всю бутылку.

– Одна не буду. Давай откроем ещё вина и поедим?

– Время, – я оглянулся на часы, – почти одиннадцать. Саша-а-а! А ужинать будем в два?

– Да хоть в три! Гулять так гулять.

Я вздохнул украдкой и всё же проник на кухню, где мы вместе разобрали пакеты. Сашулька стремилась напиться – знак нехороший и тревожный, но тогда проще вывести её на откровенный разговор. Обычно таких мер не требовалось, – она вообще мало что от меня скрывала, а если и недоговаривала, то потом всё равно сдавалась. Бедняга… Случилось, видимо, нечто серьёзное.

Она деловито расставила лоточки с едой – мы заказали роллы, по какой-то причине пончики и осетинский пирог, и это только обед – уселась напротив меня, хищно взглянула на бутылку колы, потом на вино, и снова на колу. Пришлось открыть всё и наполнить бокалы.

– За выходной? – наигранно бодро улыбнулась Сашка и подняла вино, блеснув стеклом бокала в тусклом свете.

– За нас, лисичка.

Каждый раз я удивлялся, как в неё помещается столько еды и напитков! Санька ела больше меня, но за время нашей дружбы прибавила, может, только пару килограммов, став чуть более округло-женственной. Наверняка всё дело в её активной натуре – еда сгорает, не успев превратиться в жир и мышцы, так что лисичка для своего среднего роста была идеально сложена, хотя постоянно критически осматривала бока и ноги на предмет лишних сантиметров и ещё более усиленно занималась в зале.

Подхватывая палочками ролл, она быстро подносила его ко рту, тут же хватаясь за кусок пирога, запивала всё это вином, потом колой и с тоской смотрела на пончики, покрытые разноцветной глазурью. Мне же есть не хотелось вовсе, так что я потягивал вино и наблюдал. Импульсивность, переменчивость, частенько грубость и категоричность – отличали Сашку ото всех прочих моих знакомых как женщин, так и мужчин. Она всегда была слишком яркой и заметной, чем раздражала многих, а меня – привлекала, в большей степени потому, что сам я старался оставаться в тени и вести себя тихо, вежливо и этично. Да и цели выделиться никогда не имел. Но лисичка…