Поскольку его величество брал на себя содержание рейзеров и Ордена Карающей Длани… поскольку на нем по закону лежала ответственность за каждую пропущенную рейзерами тварь, то убытки деревне он компенсировал полностью. С энными процентами старосте за беспокойство.

Конечно, вы скажете: глупо! Дескать, король — прямо бессребреник какой-то! Ведь скажи кому у нас — не поверят, что такое может быть.

Но, поди же ты — Валлион не только стоял много веков, не только успешно боролся с нежитью, косяками прущей сюда из Невирона, не только спокойно содержал целую армию воинов и всячески поощрял помогающих ей в этом добровольцев, но еще и процветал. А король, взявший на себя столь серьезные обязательства, пользовался заслуженным уважением — как у солдат, так и у простого народа, который на практике ощущал, что монарх не только заботится о благополучии своих подданных, но еще и ошибки, что вообще невероятно, признавать умеет. Поэтому без возражений оплачивает услуги наемников, которые успевали разобраться с тварями до приезда рейзеров или святош.

А поскольку даже неграмотные крестьяне понимали, что в каждую деревню рейзеры при всем желании не поспеют и что на каждом углу по роте солдат тоже не поставишь, то относились к помощи простых охотников благосклонно. И получалось, что на борьбу с тварями в Валлионе были брошены силы не только церкви и весьма внушительной армии, но и самых обычных рубак, которые всегда знали, что за хорошо выполненную работу их непременно ждет адекватная оплата.

Короче, молоток его величество. Действенную, надо сказать, политику проводит. Тратятся на это, конечно, бешеные суммы, зато на территории Валлиона тварей относительно немного, а крестьяне не боятся селиться даже на окраинах… Эх, нам бы таких менеджеров на Землю. Может, тогда и наша страна бы не развалилась.

Вот такие примерно мысли бродили в моей голове, когда мы возвращались с кладбища. А еще я думала о том, что касательно рирзы никто из нас понятия не имел, какую ее часть надо предоставить старосте, чтобы получить свои кровные денежки. «Приложение»-то мне так и не удалось почитать, поэтому совершенно непонятно, что вырезать — зубы, когти, шкуру, головные отростки или вонючую присоску из пасти. Поэтому решили тащить всю, целиком, чтобы не получилось потом, что зазря рисковали. И теперь наша команда представляла собой весьма необычное зрелище: притихший шейри тащил в зубах веревку, которой была обмотана мертвая тварь, сама тварь волочилась по дороге, пугая своим жутким видом всех окрестных воробьев. Я сидела в седле, скользя рассеянным взглядом по обочинам, а взбудораженные Тени, едва придя в себя, оживленно обсуждали случившееся.

«Да я понятия не имею, как это вышло!»

Это, разумеется, Ас.

«Сам не думал, что так получится!»

«Ты ж ее едва не столкнул в Тень!» — это уже Гор. Странно, что так горячится — обычно он из них самый сдержанный и рассудительный. Чаще всего молчит, наблюдает, оценивает. Говорит мало, но всегда по делу.

«Вот именно! — поддержал брата Бер. Возбужденный и, как всегда, едва не приплясывающий на месте от нетерпения. — О чем ты думал?! Жить расхотелось?! Как раз тогда, когда мы снова научились это делать?!»

«Я никого не толкал, — недовольно отозвался Ас. — Гайдэ меня позвала».

«Чего?!»

«Как?!»

«Это когда?!»

Я, против обыкновения, не вмешивалась: с того момента, как мы снова разделились, я пребывала в таком же искреннем недоумении, как и мои кровные братья. И с таким же недоверием прислушивалась к себе, пытаясь понять, что с нами случилось и как вышло, что мы на целых полчаса стали одним целым. Причем не каким-то там сверхсуществом, не монстром, не чудовищем, забывшим, кто оно есть и как его звали. Тени не поглотили меня. Нет. Однако в это время мы начали думать как одно целое, принимать решения как один человек, с одинаковой легкостью оперировали доступными нам данными, воспоминаниями, ходили, говорили все вместе, больше не испытывая сомнений… в общем, стали чем-то совершенно непонятным. Чем-то, обладающим намного большими возможностями, чем каждый из нас поодиночке. Мы стали сильнее, это бесспорно. Быстрее. Мы делили одно тело на пятерых, не испытывая при этом дискомфорта. Тени словно растворились во мне, отдав на время лидирующие позиции, открылись, дополнили своими знаниями. Но вместе с тем я отчетливо понимала, что я — это я, а они хорошо помнили, что являются лишь Тенями. Правда, в тот момент они действительно по-настоящему дышали, слышали, видели. Не поодиночке, как в те дни, когда я разрешала занимать свое тело кому-то одному, а снова — все вместе. Один глоток воздуха на пятерых. Одна эмоция, а оттенков целых пять. Мыслишь, словно на пяти разных языках, смотришь на все стороны света одновременно. Слышишь все, что происходит даже под землей. И это было так непривычно, волнующе, что я и сейчас слышала отголоски чужих эмоций. А узнавать Теней могла теперь по одним лишь интонациям, будто образовавшаяся между нами связь так никуда и не делась.