– Нужна ваша консультация, Александра Николаевна. Да, я знаю, что вы завтра выходите. Но поймите, племянница Сан Саныча. Как кто это? Глава нашего фонда ОМС.

Сашка молчит. Прижимает телефон плечом к уху, потому что руки заняты – она варит амарантовую кашу на завтрак. Всеволод Алексеевич явится на кухню с минуты на минуту, она уже слышала его шаги по комнате и плеск воды из ванной.

– Вы же понимаете, какой это человек? В его руках всё финансирование медицины в городе. А у его племянницы нехорошие анализы.

А ещё Сашка знает таких «племянниц» высокопоставленных дядечек. Можно биться об заклад, племяшке лет двадцать, она блондинка с осиной талией, пухлыми губками и оттопыренной попой. Пережрала каких-нибудь таблеток для похудения или просто ничего не жрёт пару месяцев. И пытающийся спастись любой ценой организм потихоньку перерабатывает запасы вколотой в смазливое личико гиалуронки. Ну и травит сам себя. Сашка таких случаев знает десятки, – распространённый в Москве недуг. Синдром маленького головного мозга называется.

– Я вас очень прошу, придите хотя бы на час.

– А завтра?

– А завтра по расписанию.

Сашка скрипит зубами. Нет, до больницы не так уж далеко, два квартала. Но ведь не уложится она в час, даже если племянница удовлетворится беглым осмотром и обычной консультацией, а не захочет рассказать всю историю жизни доктору и пройти полное обследование прямо сегодня. Вот только Сашка хорошо знает, стоит переступить порог отделения, и на тебя свалится ещё куча проблем, больных, недописанных карт и нерешённых вопросов. Заведующая спит и видит, как бы положить конец вольной жизни доктора Тамариной, ей специалистов не хватает, и нагружает врача-фрилансера по полной программе. Мол, дело твоё, приходи на полдня три раза в неделю. Но как ты будешь при этом выкручиваться – твои проблемы.

– Хорошо, я скоро буду.

– Где ты скоро будешь?

Сашка от неожиданности едва не роняет телефон прямо в кастрюльку. Опять он подкрался!

– На работу вызывают, Всеволод Алексеевич. Я ненадолго.

Мрачно на неё смотрит, но молчит. Сашка и так знает всё, что он хочет сказать. К этому разговору они возвращались уже миллион раз. Он не понимает, зачем ей работать. Он готов оплачивать все их расходы. Однажды он даже предложил платить ей зарплату. В конце концов, сказал он, она почти круглосуточно работает при нём врачом и сиделкой. Получил по морде. Натурально. Сашка как-то разом забыла и про разницу в возрасте, и что перед ней персональное божество, к которому в другой ситуации она боится лишний раз прикоснуться, и просто что старших бить нехорошо. Съездила ему по щеке со всей дури. Как он смеялся. Потом оба извинялись. Но проблема осталась.

Сашка ставит перед ним тарелку горячей каши. Сверху красиво нарезанная клубника. Первая в этом году. Сашка старается покупать как можно больше фруктов и ягод из тех, что ему можно, заменяя ими сладости, которых ему всегда не хватает.

– Кушайте.

– Не хочу.

Даже не смотрит на тарелку. Машинально прихлёбывает чай. И так каждый раз. Каждый чёртов день, когда ей надо идти на работу. Сашка прекрасно знает, что он манипулятор. Что это не очень здоровая история. Он хочет, чтобы она постоянно была рядом, и добивается этого эмоциональным насилием. Знает, что работа для неё – способ не потерять квалификацию и, что ещё важнее, независимость. Пусть иллюзорную. Но ещё она знает, что за его актёрством есть вполне реальный страх одиночества. И беспомощности. Когда она где-то поблизости, он живёт: копается в саду, смотрит телевизор, что-то бесконечно чинит или мастерит, спорит с ней о чём угодно. А когда она уходит, он просто ждёт её возвращения. Для него время останавливается. Время, которого и так не слишком много.