Коридор у Сони был практически пустым, за исключением вешалки и небольшой тумбочки, над которой висело зеркало.

– Эй, Соня, ты дома? – спросила Варвара Поликарповна.

Ответа не последовало. В квартире стояла мертвая тишина, даже часы не тикали.

– Пошли, – сказала Варвара не менее уверенно, чем на площадке, и двинулась вперед. Она заглянула в ванную и туалет, потом в кухню, напичканную разнообразной техникой, включая яйцеварку. По-моему, этот электроприбор можно купить, только если вообще не знаешь, куда деньги девать.

Я везде следовала за Варварой Поликарповной. Из кухни мы вернулись в коридор, и Варвара первой заглянула в комнату, расположенную над моей мастерской. Это была спальня. Теперь нам предстояло войти в комнату, из которой ко мне капала кровь…

Варвара вошла без колебаний и тут же воскликнула:

– Ох ты боже мой!

Практически от входа к центру по паркету тянулся кровавый след. На середине комнаты, под люстрой, на животе лежала девушка. Из-под нее вытекла струйка уже запекшейся крови…

Я не могла больше стоять спокойно и ничего не делать, оттолкнула Варвару и бросилась к девушке в коротеньком шелковом халатике, расшитом попугаями. Так, рука теплая, но это еще ничего не значит – тело остывает долго.

И тут девушка издала легкий стон…

– В «Скорую» звоните! – повернула я голову к Варваре. – Не стойте истуканом!

– Сейчас, – ответила соседка, быстро огляделась, увидела телефонный аппарат на журнальном столике и набрала ноль три, а затем ноль два и еще какой-то семизначный номер, как я вскоре поняла – нашего отделения милиции. Надо отдать должное Варваре – ситуацию она описала по-деловому, без истерик и всхлипываний, и еще попросила какого-то Петю из нашего районного отделения продублировать звонок в «Скорую», чтобы те побыстрее приехали.

А я встала на колени над девушкой и приложила руку к шее – в место, где бился пульс. Пульс был слабый, но был! Она опять застонала.

– Потерпи немного! – прошептала я, хотя она меня, вероятно, не слышала. – Сейчас врач приедет. Чуть-чуть продержись!

На вид я дала бы девушке года двадцать четыре. Роскошные темные волосы крупными локонами ниспадали на плечи, ноги были стройные, длинные и загорелые. Может, ходит в солярий, а может, недавно с курорта. На пальчиках – отличный маникюр, но мозоли на ладонях. От шеста?

Я взяла ее руку в свою – может, так ей будет легче? Длинные пушистые ресницы дрогнули, но глаза так и не открылись.

– Может, ее перевязать? – подала голос Варвара Поликарповна.

– Нет, наверное, лучше не трогать до приезда врачей.

– Наталья, взгляни, куда ее ранили.

– Ее нельзя переворачивать! – закричала я, потом тише добавила: – В бок, наверное.

– Ой, кровищи-то сколько! – воскликнула Варвара. – И куда ж это она, интересно, ползла?

Последний вопрос заставил меня задуматься. Я быстро осмотрелась – и увидела мобильник, валявшийся рядом с телом, но с противоположной от меня стороны. Крошечная трубка лежала рядом с рукой раненой девушки, под столом, накрытым на двоих.

Соня кому-то звонила? Звала на помощь?

– Да, разврат никогда до добра не доводит, – тем временем заметила Варвара Поликарповна и невозмутимо отправилась осматривать третью комнату, смежную с гостиной. – Ишь ты, еще одна спальня! – послышался оттуда Варварин голос. – Наталья, ты не знаешь, зачем одной бабе две спальни? Чтобы двух мужиков одновременно принимать?

Мне хотелось наорать на Варвару, но я сдержалась – хотя бы для того, чтобы не беспокоить несчастную Соню. Ну принимала двух сразу, или трех, или десятерых. Варваре-то какое дело?! Она что, у нее клиентов отбивала? И как можно ходить и осматривать квартиру, когда тут человек умирает?!