Важную роль в судьбе гуманитарного прогресса играет его цивилизационное измерение. «Истина по одну сторону Пиренеев становится заблуждением по другую», – отмечал французский философ XVII в. Блез Паскаль. В наши дни это ироническое замечание звучит еще более справедливо. Унификация производства, потребления, массовой культуры, стимулируемая гигантскими потоками товаров, капиталов, людей через границы суверенных государств, не отменяет, а, напротив, усиливает стремление народов спасти и утвердить свою национальную идентичность.

Между тем в разных регионах многополярного мира XXI в. люди живут не только на различных уровнях экономического развития, но и как бы в разных исторических эпохах. Каждой из них присуще свое понимание гуманитарного прогресса, определяемое собственной системой этических и культурных ценностей. Речь идет о таких его фундаментальных параметрах, как равноправие женщин, устои семьи (моногамия, полигамия, «брак для всех»), терпимость к этническим, конфессиональным, сексуальным меньшинствам, отношения между религией и правом, экономической эффективностью и социальной солидарностью, государством и гражданским обществом, человеком и природой.

Неудивительно, что гуманитарный прогресс протекает неравномерно, асимметрично как в пространстве, так и во времени. Контрасты в оценке отдельных его граней принимают порой драматический характер, выливаясь в кровопролитные войны, международный терроризм, приводя к гуманитарным катастрофам. Поэтому сравнительный анализ уровней, достигнутых гуманитарным прогрессом в разных странах, требует дифференцированного подхода, учитывающего их культурно-ценностную специфику.

Потенциальные возможности гуманитарного прогресса отчасти зависят от объективных физико-географических параметров страны – ее территории, населения, климата, ресурсов, объема ВВП. Однако эти показатели, характеризующие вес государства в мировом или региональном балансе сил, лишь отдаленно, а порой и неадекватно отражают уровень и качество жизни его граждан: у ряда малых и средних государств они иногда заметно выше, чем у иных великих держав.

Поэтому инструментом для сравнения материальной основы гуманитарного прогресса, достигнутого в разных странах, служит прежде всего объем ВВП на душу населения, рассчитанный по паритету покупательной способности (ППС). Всемирный банк делит по этому признаку 193 государства – члена ООН на три категории – страны с высоким (от 12 616 долл. США и выше), средним (от 1036 до 12 615 долл.) и низким ВВП (1035 долл. и ниже). К первой относятся 82 страны, ко второй – 98, остальные – к третьей категории, причем внутри каждой из них существует множество градаций[56].

Первая десятка самых богатых, где подушевой ВВП колеблется (по убывающей) от 128 530 до 54 270 долл., включает небольшие государства с населением максимум 5–6 млн человек, которые либо располагают значительными запасами экспортного сырья, прежде всего энергоносителей – нефти и газа (Катар, Кувейт, ОАЭ, Саудовская Аравия, Оман, Норвегия), либо служат центрами кредитно-банковских структур, управляющих глобальными потоками капиталов, офшорными зонами ухода от налогов, хабами – перевалочными пунктами на мировых торговых путях (Швейцария, Люксембург, Гонконг, Сингапур).

Следующая двадцатка – от 53 760 до 33 440 долл., которая открывается США и замыкается Южной Кореей, включает промышленно развитые страны, вступившие в постиндустриальную стадию, где сфера услуг и потребление домохозяйств составляют две трети общего объема ВВП. Характерно, что в этой категории большинство составляют малые и средние страны – Швеция, Дания, Нидерланды, Австрия и т. д., как правило, опережающие по многим критериям жизненного уровня державы «семерки» – Германию, Японию, Великобританию, Францию, Италию, Канаду, Австралию.