– Смешная ты, – Артур Германович взглянул на меня, улыбнулся и тут же отвернулся.

– Что же здесь смешного? – я нахмурилась. Разве неправа?

– Я – одиночка, я так привык, и что-то менять не собираюсь, а твои рассуждения как раз типичны для идеалистки, – прокомментировал он, – возводишь всё в высшую степень, причём ждёшь то же самое от других, и тебе это кажется единственно правильным.

– А вам так не кажется?

– Жизнь гораздо сложнее. Только с возрастом осознаёшь прописную истину: не всё случается по желаемому запланированному сценарию, надо быть готовым к любым ситуациям. Тогда и начинаешь адекватно воспринимать окружающую реальность, даёшь здравую оценку, судишь по поступкам и заслугам, избавляясь от неугодного общения.

– Это называется цинизмом.

– Это называется опытом, – перефразировал.

– Опыт у всех разный, – ему не удастся переубедить меня.

– Согласен, и пока не «набьёшь шишки», продолжаешь верить в лучшее, до поры до времени, а нет её вовсе – этой справедливости. Достаточно вспомнить, как тебя выгнали на улицу, и как… – Артур Германович резко осекся, как будто хотел сказать что-то ещё, но… Не решился? Или…

– Вы так тактично намекнули, что я наивная дурочка в «розовых очках»?

– Ты чистая и неиспорченная, и это неплохо, но рано или поздно наступит такой момент, когда придётся столкнуться с правдой жизни. Кто-то ломается, кто-то становится сильнее, извлекая урок из собственных ошибок. Какой ценой порой…

– Как было с вами? – осторожно уточнила.

– Когда-то и я был максималистом, бунтовал, пытался обратить внимание родителей демонстративным поведением, наплевательским ко всему отношением… и, наверное, мстил им подобным образом… Сейчас понимаю, самоуничтожением занимался.

– Что же вас заставило измениться? – интересно узнать и послушать. – Очевидно, вы испытываете вину – почему?

– Верно подмечено, – и замолчал.

Объяснений не последовало.

Лимит откровений закончился. Больше я не лезла к нему с вопросами. И до конца поездки мы ни о чём не говорили. Хотя, по-моему, и так позволил увидеть себя в новом качестве, с другого ракурса… но... Какой он настоящий? Прям мужчина-загадка.

***

Первое, на что я обратила внимание, когда мы пришли на кладбище и оказались на месте, это…

– Откуда тут взялись цветы? – мамина могила вся была застелена белыми розами, как будто покрывалом, причём видно – завяли цветы совсем недавно. Более того, всё выглядело ухоженным, как если бы кто-то на постоянной основе это делал – приходил и убирал здесь. Но кто?

Артур Германович лишь пожал плечами, когда я посмотрела на него.

– Оставлю тебя одну, – почему-то возникло ощущение, будто он знает больше, чем пытается показать. И вообще, как-то странно реагирует на то, что связано с моей мамой, словно старательно избегает этой темы, поэтому всегда уклончиво отвечает.

– Нет, не уходите, – у меня много вопросов – возможно, на них найдутся разумные объяснения.

Я ухватила его за руку, не позволяя сдвинуться с места.

– Яна… – Артур Германович опустил взгляд на наши пальцы, прикасающиеся друг к другу, а затем аккуратно освободил свою ладонь, – что ты хочешь услышать? Что это я?

– А это вы? Это вы посещаете могилу моей мамы? – переспросила я.

Он шумно вздохнул и отвернулся.

– Допустим, я…

– Допустим?..

– Да, иногда я приезжаю сюда, – всё-таки признался, чем ещё сильнее удивил.

– Зачем? – я растерялась. – Или она для вас что-то значила? – других логичных версий нет. Хотя… Разница в возрасте между ними была… Лет десять-одиннадцать? Но разве когда-то кого-то подобные препятствия останавливали, если есть чувства. Я вполне представляю такую ситуацию, когда молодой парень мог увлечься женщиной постарше, и у них… Завязались романтические отношения? Его как раз несложно понять, а вот маму… даже не знаю, как и реагировать…