- Вы уверены, Тарас Григорьевич? - наша мымра осталась при Винницком заместителем. И мушкетеры уже предложили сменить ей прозвище. Была мымрой, стала замшей.

- Это же так увлекательно, - по-настоящему загорелся идеей Тарас. - Я договорюсь.

- Не надо, - заорали мы хором, но только подзадорили начальство.

- Вы мне не верили, что рассказы пойдут на ура, но пошли же? Пусть пока один рассказ вышел, но уже тираж весь разошелся. Мы столько не продавали раньше. Так?

- Так, так, - зачастила замша. - С вашим приходом журнал взлетел.

- Парит наш орел, - глубокомысленно произнесла я, намекая, что рассказ, вообще-то, написан моей кровью.

- Диана, ждем следующий. Романтики не жалейте, - меня одарили сладкой улыбочкой. - А прямо сейчас сделаем упражнение на слаженность. Будем тренироваться каждый день на планерке и через месяц пройдем весь курс.

- Вместо праздника мы будем по лесу бегать? - Сонька-перьевая-ручка изобразила на своем лице отвращение. Никто лучше Соньки не вписывался в само понятие женский журнал. Она вся была такая женщина-женщина, ухоженная и манерная. Специализировалась на клиниках красоты и фитнес центрах. - Давайте лучше зумбу разучим. И выставим команду на городской конкурс.

Мужская половина возмущенно задвигала бровями, Глеб с тоской посмотрел на дверь, а Тимур-без-команды чуть под стол не залез. Уютный толстенький очкарик с собственным волевым именем никак не сочетался. Он ухаживал в офисе за растениями, которые сам же и натаскал, консультировал огородниц и вызывал такое доверие у женщин, что они с ходу соглашались на рекламу в нашем журнале. Валерка-гимназист тоже замотал головой на веревки и зумбу. Если бы это все в игре компьютерной происходило, он бы согласился. В реальности Валерке мало что нравилось.

- А какое упражнение мы будем делать? - проявила я здравомыслие. Если уж меня Тарас вынудил написать ванильную ваниль, то этих непуганных чебурашек одной левой сейчас уболтает.

- Вот, - Тарас разложил на полу листы бумаги длинной узкой полосой. - Нам надо встать в ряд. А потом поменяться местами так, чтобы первый с одного конца шеренги стал первым с начала другого, второй с конца стал вторым с начала. Понятно?

- Нет, - мы вредничали.

- Нельзя сходить с бумажной дорожки.

- Да что вы как жужелицы, - Петька-Портос вскочил и преданно посмотрел на Тараса. - Я готов. Упражняться, танцевать и побеждать.

Петьке лишь бы покрасоваться своими бицепсами и чтобы Фрося, Антонина и Галка кудахтали вокруг него. А он сейчас на законных основаниях всех облапает. Кажется, Тарас об этом не подумал. Мы выстроились, ржали и толкались. Петька хвастался силой, хватал девчонок, приподнимал и переставлял на другую сторону. Когда дошла очередь до меня, Тарас первый нарушил правила. Вышел из шеренги сам, вывел меня и приказал следить за подчиненными. Подсказывать, кому и с кем меняться местами. Дождавшись, когда начальство уйдет к себе, я прекратила цирк, разогнав всех.

- Уже? - Петька огорчился.

- Иди ты к черту, - поддержала меня Эдита. - Сегодня все переделаем, на завтра ничего не останется.

- Отправляемся воспевать здоровый образ жизни. Шустрее. И не забудьте, что вы все мне проиграли пари, - не знаю, зачем мне вообще это пари было нужно. Мнила из себя шулера, в рукаве хоть что-то должно лежать.

Я заперлась в своем кабинете под предлогом создания нового рассказа. Первый я накатала от злости, не особо заморачиваясь над логикой и смыслом. Просто помнила, что Людмила постоянно повторяла: “Мне бы Синюю птицу, я бы ух!” Тарасу рассказ понравился и ладно. Читательницам, наверно, не зашло. Обещанных мешков писем, даже в электронном виде, пока не появилось. А моя злость прошла. Шикарные идеи ко мне и носа не совали, предпочитали приходить к начальству. Я написала крупно на листке - Осень, Вероника, два мужика, судьбоносная встреча, ванильная романтика.