- Все?

- Героиню вашего первого рассказа назовите Людмилой.

- Почему Людмилой?

- Первого же директора звали именно так?

- Вам не кажется, что символизм зашкаливает? Четыре года журналу, четыре времени года, четыре рассказа, четыре имени бывших директрис?

- Вы, Диана, романтики, главное, не жалейте и все будет хорошо. Как вы сказали, ванильная ваниль? Вот, ее побольше. К юбилею журнала мы подойдем подготовленными. Уверен, читательницы забросают нас восторженными откликами.

- Они ведь могут обидеться.

- Кто?

- Людмила, Вероника, Серафима и Валентина Ивановна.

- А вы напишите так, чтобы они не обиделись, а гордились тем, что дали имя героине рассказа.

Я поморгала, хотелось послать все в дальний лес, и в первую очередь этого Бармалея. Я ведь давно привыкла к мысли, что уволюсь, уйду от редакторской рутины и займусь чем-нибудь более интересным. Личной жизнью, самосовершенствованием, путешествиями. Напишу книгу. Тарас-Теодоро ехидно улыбался и явно ждал от меня взрыва. Ждал, что я закачу скандал до неба, кину заявление об увольнении на стол. Так и надо было сделать. Но моя вредность родилась вперед меня. Я поступила иначе. Вышла из кабинета и аккуратно прикрыла за собой дверь. Хочет романтики? Будет ему какао с чаем. И бочку меда в чашку кину.

- Орлы и орлицы! Богатыри и богатырки. Бродяги и бродяжки. Все по местам. Создаем романтику и шьем платья из льна, - скомандовала я своей маленькой армии. - На нас упал юбилей. В ближайшие четыре номера верстаем колонку редактора и готовимся отвечать на письма благодарных читателей. Любимым клиентам отдаем лучшие рекламные места.

5. Диана, романтика с тебя \ Бесплатный фрагмент \ Глава 2. Лето, Синяя птица, Людмила

Очередь практически не двигалась, и все стояли спокойно. Никто не торопился в кабинет с табличкой “Межпланетная магическая комиссия. А я торопилась, но это ничего не меняло. Я уже попробовала проскользнуть мимо очереди, успела сделать три шага и очутилась на том же месте, где стояла. За странным яйцеобразным существом. Никто мне не крикнул “в очередь, бессовестные дети” и “куда прешь, нахалка”, никто даже не заметил моих отчаянных попыток прорваться и выяснить, как мне попасть домой.

Одиссей, конечно, десять лет по морям гонял и циклопов побеждал, а мне, вот, хотелось побыстрее вернуться и без выкалывания чужих глаз. А еще хотелось не застать в квартире жениха горячих и доступных женщин, собирающихся замуж за него. Не то, чтобы я не была уверен в своем парне, хотя кому я вру, я уже ни в чем не уверена. И еще экзамен завтра, последний перед дипломом. Вот же засада.

Так, не раскисай, бравый Лютик, не раскисай. По паспорту я Людмила, но мама с папой, любя, называли меня Людик, а я, естественно, в детстве выговорить это не могла. Жених, может, и не заметит, что я внезапно исчезла, так и будет играться сутками в танчики, пока с голоду не помрет. Но и здесь можно не переживать, мамашка у него та еще зараза, но сыночка любит и кастрюльку супа притащит без проблем. А если на экзамен не успею, выбью справку о форс-мажоре. Главное понять, где я и почему тут очутилась.

Вчера я гуляла в сквере влюбленных, это я помню. Одна сидела на лавочке со спинкой сердечком, одна заглядывала в колодец желаний, и в одиночку прошлась по мосту поцелуев до скульптуры Синей птицы. Птицу надо было потискать вдвоем и попросить счастливой взаимной любви. Я потискала и попросила. А мой жених просто-напросто позабыл, что мы собирались побывать перед свадьбой в этом сквере.

Потом я пришла домой и без ужина завалилась спать. Ну, конечно, поревела перед сном, жалея себя, думая о предстоящем замужестве. Димка не плохой и не злой, он был слишком пассивным парнем, лениво плыл по течению, считая основной проблемой в жизни отключение интернета за неуплату. Мы и познакомились в интернет-кафе. Я работала над дипломом, а ему хотелось поболтать с кем-нибудь, пока в сетевой игре возник небольшой перерыв.