Не нравилась мне и ситуация с гадючкой. Папаша Макса явно ведёт свою игру. Предположим, что его невеста ничего не знала о моей личности и просто узнала меня, уже увидев, на месте, но тем не менее её туда послал Севрский. Может быть, старик настолько глуп, что не понимает принципа тайны? Держать что-то в секрете не равняется тому, чтобы держать рот на замке, а всему остальному можно дать волю. Написать, показать, натравить журналистов, но самому не выдать секрет… Да господи, там, где он учился, я преподавала. Я прекрасно знала, что лазейки есть в любых обещаниях так же, как и в договорах. Впрочем, меня не устраивали оба варианта. Если он глуп, просто ткнул свою невесту носом в новые отношения её бывшего, моя надежда на её чувство самосохранения и молчание. Если он умён, то мне нужно готовиться к худшему, потому что это был только первый ход. Вывод всего один — Макса нужно было придушить ещё вчера!

— Надежда Михайловна, приготовьте, пожалуйста, кофе. — прокричала в коридор, высунувшись из-за дверей нашей с мужем спальни.

Я отвлеклась на зазвонивший телефон, не удостоверившись, услышала ли меня моя любимая домработница.

Муж…

Сердце застучало в пятках, ком встал поперёк горла, а грудь сдавило весом в тысячу тонн. Я почувствовала себя совершенно другим человеком — трусливым, слабым и жалким настолько, что ничего ещё не делая, не принимая вызов, уже убедила себя в том, что проиграла.

— Да? — пискнула, прижав телефон к уху.

— Привет, милая. — ласково пропел Олег. — Звоню, чтобы отчитаться. Со всеми делами закончил, готов вылететь к тебе хоть сегодня.

Мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы осмыслить услышанное.

— Ты вылетаешь сегодня? — ошарашенно уточнила, плохо соображая.

Я искала подвох в каждом слове мужа. Я была уверена, что этот подвох есть. Он должен был прилететь в конце недели. Ещё три дня. Неужели он насытился своей помощницей и летит домой на крыльях любви с налётом стыда и угрызений совести? Бред же. Тогда зачем?

— Что тебя так удивляет? Должен же кто-то помнить о нашей годовщине. Да, я знаю, что всё равно не успею, но я везу тебе подарок. Всё, как ты любишь — блестит и сверкает. А завтра уже отпразднуем вместе. Как тебе план? — продолжал шокировать меня Олег.

— Всё, как я люблю, блестящее и сверкающее, ты держишь у себя в сейфе. Под замком. Можешь не утруждаться и сразу свой подарок положить к остальным.

Отыграв роль оскорблённой жены, я прервала звонок и сделала то, чего все боятся делать наутро после знатного кутежа — вошла в онлайн-банк, чтобы проверить остаток на счёте. Каково же было моё удивление, когда в личном кабинете я увидела блокировку на своей карте. Счёт действующий. Пара сотен тысяч лежат, а вот саму карту кто-то заблокировал. Кто-то… Муж, конечно. Он мне счёт открывал, он его пополнял, он карты оформлял — ему и блокировать. Только какой в этом смысл, если деньги я по-прежнему могу снять?

Шумно сглотнув, я прикрыла глаза и мысленно застонала.

Интересно, а как отображаются списания в стриптиз-клубах? Там же не пишут «стриптиз-клуб такой-то…»? Или пишут?

8. Глава 8

Он всё знал. Иначе и быть не могло. Только так всё имело хоть какую-то логику. Заблокированная карта, прилёт раньше времени, его лживая забота… Муж знал. Вопрос был только в том, что он знал доподлинно, а что подозревал.

Карта — не проблема. Я всегда могла солгать, что её у меня украли, я её потеряла, положила в одну из сумочек и забыла в какую. Простора для фантазии много. Только если Олег меня начал подозревать, он мог проверить гостиницы, аэропорты и вокзалы. А это уже было проблемой.