Я глянул на тело охранника и дернул головой в сторону лифта.

– Может, стоило спросить, сколько их здесь?

Джаспер скривил губы и приподнял бровь. И я улыбнулся в ответ.

Какая разница? Все – наши.

Двигаясь по коридору, я резко обернулся и посмотрел на проходную. Холодок заструился по спине.

Банди замер рядом, готовясь к появлению нового противника, но дело было не в этом.

На мгновение мне показалось, что на проходной стоит человек. Я заметил до боли в груди знакомый силуэт со сложенными на груди руками…

В голове зазвучал тихий голос, и я дернул подбородком, отгоняя морок. И задумался – что сказал бы наш командир, узнав, что мы задумали? Что сказал бы Авель, увидев безумный блеск в глазах Банди, услышав рык зверя в моей груди?

Я едва не застонал из-за жара, на пару секунд опалившего виски и щеки.

Он разозлился бы. Страшно представить, что он сделал бы с нами, потерявшими контроль над своими демонами. Демонов Дэниел не любил…

В лифте я смотрел на дверь и стискивал челюсти. Меня одолевало странное чувство – что-то было не так. Мы словно были не одни. Словно кто-то следил за нами! Кто-то из своих! Непонятное чувство, неприятное!

Я повернулся к Джасперу, ощутив острый, внимательный взгляд. И нахмурился – он смотрел на дверь лифта, не на меня

«Какого…».

Взгляд щекотал кожу, и плечи покрылись мурашками. Волоски на руках то и дело вставали дыбом.

Я оглядел лифт, но в нем, конечно же, никого не было, кроме нас двоих.

«Камеры? Может, это реакция на камеры?».

Я знал, что это было не так, но предположение ненадолго успокоило меня. Зверь осторожно выглянул – он тоже чувствовал взгляд. Он пугал его…

Двери лифта открылись. Губы Банди растянулись в улыбке. Самой жуткой из его арсенала. С ней он был похож на настоящего психа. На маньяка. На Банди, в честь которого его назвал Авель. И сделал он это совершенно точно не из-за того, что Джаспер был смазливым сукиным сыном.

Авель видел в людях самую суть. И он видел в Джаспере кошмарного ублюдка. И держал его на коротком поводке.

А мне командир дал имя оборотня-медведя. Беорн. С того дня, когда я получил черный браслет, именно так я своего зверя и представлял. Огромным медведем, который боялся только одного человека – Дэниела Стоуна, который приказал мне посадить «пса» на поводок.

Но теперь… командир был мертв.

Мы вышли из лифта и осмотрелись. И остановились, когда из дальней части коридора до нашего слуха донеслись звуки шагов. Тихие, но различимые. Я достал нож и приготовился к бою.

Командир был мертв, и зверь рвался наружу с такой силой, что начало ломить мышцы. Чем выше он взбирался по тросам души, тем больше места доставалось боли, тем сильнее она разливалась внутри. И я поджигал ее, обращая в злость.

Сгори, тварь.

Нарочито громко топая, чтобы меня точно услышали, я двинулся в сторону источника звука. И резко обернулся, с тревогой глядя в темный угол.

Банди переступил с ноги на ногу за моей спиной. Заметил, что я замялся.

Я вскинул ладонь и двинулся дальше.

Снова показалось. Снова мне привиделся темный силуэт командира, расслаблено прислонившегося к стене. Мне показалось, что фигура махнула рукой, привлекая мое внимание. А в голове снова раздался тихий шепот…

Боль впилась в сердце острыми зубами. Зверь недоверчиво заворчал. И в этот момент из-за угла вышел мужчина в форменной одежде охраны. Он увидел меня и потянулся к кобуре, но я был быстрее.

Преодолев разделявшее нас расстояние двумя прыжками, я схватил его за руку и рванул на себя. Раздался оглушающий в тишине коридора щелчок сустава и сдавленный вскрик. А следом в уши полился рев зверя, который взмахнул ножом. Нож стал продолжением его лапы. Одним из его стальных когтей. И этот коготь ловко и даже красиво вспорол артерию на шее противника.