Теперь же она понимала, в какую кабалу сама себя загнала: работа Дениса, мечты Дениса, его планы, проблемы и стремления. Казалось, в общий котел Саша со своими планами и мечтами просто не вмещается, они как бы варились каждый в своем, и во время редких ссор именно Дэн кричал, что они друг другу никто. А также, что к ней в сожители он не напрашивался и с превеликим удовольствием готов в любой момент вернуть все обратно. Вот только девушка пока к этому была почему-то не готова. Она не привыкла так просто и быстро признавать свои неудачи. И к тому же не могла позволить, чтобы Дэн ее бросил вместо того, чтобы самой избавиться от нерадивого гражданского мужа. «Во всем не подстрахуешься», – покачал бы головой отец, но и от этих слов дочь, скорее всего, отмахнулась бы.

В это утро при выходе из дома Саша, изрядно уставшая от холода и постоянно свербящего горла, нацепила джинсы, обула зимние кроссовки, накинула дутую куртку и в девять уже топталась около магазина. На работу ей было к десяти утра, и она предпочитала пить кофе по пути, слушая аудиокнигу, музыку или просто неспешно прогуливаться, дыша воздухом и разглядывая прохожих. А в магазине Spar, в бутике чая и кофе, как раз можно было выбрать напиток под любое настроение и время года. Сегодня она попросила сварить ей кофе из зерен сорта Марагоджип5 с красным перцем и, выходя из отдела, чуть не облила горячим напитком налетевшего на нее мужчину. И, дабы избежать неприятного инцидента, интуитивно прижала стаканчик с обжигающим кофе к груди, в итоге выплеснув содержимое на себя.

– Ой! – взвизгнула Саша. Ее белая блузка и борта светлого пуховика теперь тоже пахли ароматным сортом, а также окрасились в теплый кофейный оттенок.

– Это вы меня простите, барышня. Обожглись? – озабоченно поинтересовался мужчина.

– Да, немного, – ее глаза наполнились слезами.

Морозное весеннее утро, начавшееся вполне сносно, через каких-то пару часов приобрело запах безысходности, точнее, Марагоджипа. Мужчина недолго думая снял с себя шарф и осторожно приложил к ее груди.

– Не стоит… – неуверенно протянула Саша, шмыгнув носом.

– А я вас помню… – неожиданно произнес незнакомец и навис над ней, не убирая шарфа.

– Да? – Саша никак не могла проморгаться от слез.

– Гребаный день, гребаный день, гребаный день! – передразнила он ее вчерашний выпад около шкафчиков с номерами.

Девушка взяла, наконец, протянутый шарф и аккуратно, чтобы не размазать тушь, промокнула им глаза. Подняла голову и… замерла, словно загипнотизированная. Прямо на уровне ее глаз из подбородка мужчины торчала огромная шершавая бородавка. Она словно вылезла из своей норы и теперь таращилась на девушку единственным коричневым полусантиметровым глазом.

– Действительно, я уже второй раз на вас натыкаюсь. Вы простите… И за вчерашнее тоже. Мне надо переодеться, а то опоздаю на работу. – Девушка суетливо попыталась вложить в огромные ладони собеседника вязаный аксессуар, которым только что промокнула глаза. Шарф был длинный, совсем не колючий, темного-серого цвета. «Вряд ли покупной. Наверное, мама связала или жена», – пришло ей в голову.

– Позвольте, я довезу вас до дома. Вы же совсем мокрая, – мягко, но настойчиво предложил незнакомец.

– Мне тут недалеко, – округлила она глаза.

Саша была привлекательной девушкой, но почему-то мужчины старательно обходили ее стороной: русые волосы, бледное лицо и взгляд с поволокой в купе со странными нарядами делали ее похожей на одержимую или сумасшедшую. Примерно так, по мнению многих мужчин, и должны были выглядеть все эти свидетели Иеговы