– Совсем? И никаких следов?

– Да, он просто не пришел в нашу лабораторию в одно утро, я решил готовиться к коллегии один, привлек в помощники своих лучших студентов, но нам не дали этого сделать.

– Каким образом?

– Был пожар, точнее, я потом понял, это был поджог. Лаборатория выгорела дотла, у меня остались лишь свои дневниковые записи, на основании которых, спустя несколько лет я все же смог убедить научный совет при парламенте организовать экспедицию по поиску упоминаемых в древних источниках руд. Я был удивлен, но следать это оказалось неожиданно просто, мне оказали всестороннюю поддержку: и парламент, и гильдии, и университет Майнга, в цехах которого была изготовлена экспедиционная машина.

– Когда вы поняли, что вас использовали втемную?

– Вы догадались…

– Это не трудно.

– Я это не понял, меня поставили перед фактом в тот трагический день… я смалодушничал, я не был готов умереть и сделал свой выбор.

– Остаться в живых и продолжить исследования?

– Да.

– Должно быть кто-то очень, очень влиятельный стоит за этим, раз под это дело начали политику примирения с кочевниками и даже отдали им степи, и как странно, именно в том месте, где был обнаружен этот ваш горючий сланец. Не сами же вы развили эту бурную деятельность?

– Конечно, меня сначала прятали на юге… да, Кинт, я помню, вы следили за мной и узнали.

– Я не следил за вами, я был нанят властями Шоута наблюдать за некими важными персонами, кто же мог предположить, что вы узнаете меня, а я вас. Признаться, я был немало удивлен, и было очень большое желание выяснить, как вам удалось выжить.

– Я тогда очень испугался и все рассказал людям, что были приставлены ко мне, а когда случилась стрельба…

– Вы спешно покинули Шоут, я помню. Как вы выжили во время взрыва, профессор?

– Когда наемник убил машинистов, он спрятал меня в инструментальном шкафу в машинном отделении.

– Понятно.

– Простите, а как удалось выжить вам?

– Случайность, и везение, наверное.

– Ну вот я вам все и рассказал, – профессор снова вздохнул.

– Необязательно было это делать.

– Я должен был.

– Как вам будет угодно, профессор… что ж, я здесь все же совершенно по другому поводу, а не для того, чтобы выслушивать ваши покаяния.

– Когда от меня ждут ответ?

– Еще вчера, – ухмыльнулся Кинт, – я завтра утром лечу обратно в Дейлур, и хотелось бы уже с вашим ответом на руках.

– Где вы остановились?

– Еще нигде, но остановлюсь в постоялом дворе на окраине, у кочевников, в прошлый раз, в местной гостинице в центре были негостеприимны.

– Шутите? – грустно улыбнулся профессор.

– Какие уж тут шутки. Так как быть с ответом?

– Мой человек привезет вам его на станцию воздухоплавания.

– Что ж, тогда позвольте откланяться, – Кинт поднялся и коснулся полей котелка.

– Надеюсь, мы еще увидимся, – профессор тоже встал и протянул руку Кинту.

– Не горю желанием, – ответил Кинт, но руку профессору все же пожал, – будьте осторожны.

– Я прикажу, вас отвезут.

– Спасибо, не надо, прогуляюсь.

Через десять минут Кинт медленно шагал по широкой грунтовке вдоль лачуг кочевников, что тянулись вдоль берега реки. Кинт знал куда идти, да и искать не сложно, так как постоялый двор на окраине это самое приличное здание – двухэтажный сруб со шпилем, на котором болтается связка собачьих хвостов.

«Собачий хвост» – так назывался постоялый двор. Кинт, придерживая котелок, задрал голову, еще раз рассмотрев шпиль с этими самыми хвостами.

– Посторонись! – прокричал возница конной повозки, на которой приехали двое, должно быть тоже, постояльцы.

Кинт шагнул на настил из досок, перед входом в заведение, позволяя повозке проехать.