- Этот типчик позволил себе что-то лишнее? – осторожно осведомился призрак у застывшей в мрачном оцепенении ведьмы.

- Пока нет, - скривив губы в невесёлой ухмылке ответила та, - но вероятность того, что всё закончится плохо, ещё существует. Прошу вас, Арсений Борисович, не докучать мне какое-то время своим присутствием. Проще говоря, исчезните с глаз долой, хотя бы до утра и тогда у нас, быть может, появится шанс выжить.

- Но как же так? - растерянно проговорил призрак, чувствуя, что ведьма не шутит, - Я ведь только-только начал ощущать вкус призрачного существования. Вы не можете, не имеете права лишать меня этого. Я вам не позволю!

- И что же вы сделаете? – на минуту забыв о проблемах, Эрмина воззрилась на взбунтовавшееся приведение с интересом.

- Я… я…- призрак искал и не находил ответа. Он опять оказался бессилен перед лицом бессердечной ведьмы и потому счёл за благо исчезнуть, как она и велела, но только до утра. Пусть не надеется, что он доведёт себя до полного истощения за каких-то пару часов.

В приоткрытое окно проник шум работающего двигателя и звук мужских голосов. Колдунья выглянула наружу, чтобы лично убедиться в том, что опасный гость скоро покинет пределы её поместья. Въездные ворота, повинуясь сигналу с брелока, отъехали в сторону, выпуская внедорожник охраны, а затем медленно вернулись на место.

Эрмина перевела дух. Ей стало чуточку легче дышать, хотя она, как никто другой понимала, что ничего ещё не закончилось. Предстоит сделать многое, чтобы минимизировать возможный ущерб от её непродуманных действий, и при этом как-то исхитриться сохранить всё то, с чем она не готова была расстаться, в том числе это касалось одного весьма надоедливого, но уже ставшего своим призрака.

15. Глава 14

Данила проснулся с ощущением счастья. Это чувство не имело под собой никаких оснований, так как проблем в его жизни хватало. Разумеется, за ночь они никуда не делись, но вот поди ж ты, губы так и норовили растянуться в улыбке, а каждая клеточка тела вибрировала в такт звенящей в голове «Оде к Радости».

- Да ты, брат, совсем рехнулся, - произнёс он с широкой улыбкой клинического идиота на небритом лице. Затем легко, не чувствуя веса собственного девяностокилограммового тела, соскочил с кровати, сделал несколько энергичных махов руками, подхватил с пола гантели, играючи выполнил десятка два упражнений с утяжелением и даже не запыхался.

Мышцы приятно гудели и требовали большей нагрузки. Данила чувствовал себя так, будто заново родился, оставив в той прошлой жизни и полученные при различных обстоятельствах травмы, и набирающий силу психоз с его навязчивыми галлюцинациями, доводящими почти до безумия.

Прохладный душ освежил тело. Вопреки обыкновению, в голове не царила сумятица. Исчезли все посторонние мысли, из тех, что не давали ему жить спокойно. Окружающий мир неожиданно стал простым и понятным.

Данила обернул бёдра небольшим полотенцем и замер на полушаге к двери, увидев отражение в зеркале. Брагин с трудом опознал в этом энергичном подтянутом парне себя. В последнее время он не то, чтобы опустился, но как-то разучился видеть вокруг хорошее, перестал к чему-то стремиться. Жизнь катилась по накатанной колее, время от времени погружая его в маниакально-депрессивное состояние. Тогда как чувак в зеркале буквально искрился оптимизмом, скалясь во все тридцать два зуба, словно выиграл миллион в лотерею. Захотелось дать ему в морду, чтобы перестал улыбаться. К счастью, здравый смысл возобладал над кратковременной вспышкой агрессии, вернув Данилу в состояние близкое к эйфории.