Алекс, еле сдерживая смех, пытался состроить серьёзно-обвиняющую физиономию. И ведь прав, не капельки мне не стыдно! Ведь из таверны мы шли вместе, и всю эту картину видели. Просто дом этой сварливой тётки находится как раз по дороге от нашей любимой таверны «Рассвет вампира» до не менее любимой школы.

А дело было так - госпожа Фокс орала на своего пьяного мужа стоя на крыльце. Орала она знатно - на полгорода было слышно точно! Вот мы и встали, засмотрелись-заслушались. А мужик стоял, стоял, да и навернулся. Мы сначала испугались - не переломал ли он себе чего, всё-таки лестница на крыльце немного крутовата. Хотели было уже подойти, но тут мужчина захрапел. Мы посмеялись и пошли дальше. А тут, оказывается, вот как оно всё было…

Но самое абсурдное в этом всё то, что единственное, в чем я действительно была виновата за тот вечер - это затопленная таверна. Просто её хозяину стало лень таскать воду, и он решил попросить меня немного помагичить. Я хоть и знаю, что колдовать за пределами школы запрещено, но отказать почему-то не смогла. В итоге я затопила ему подвалы. Сам виноват - нечего просить колдовать пьяную магиню празднующую удачную сдачу годовых экзаменов. И самое интересное - жалобы от него не было.

- Ладно, ребят, хватит смеяться! Скоро ужин, а мне потом ещё к директору идти, может, продолжим писать? - решила я внести конструктивное предложение, и, в конце концов, заняться делом.

Закончили мы на удивление быстро. Не успела я обрадоваться данному факту, как над школой прогремело:

- Эрика Дэйрус, пройдите в кабинет господина директора. Повторяю, Эрика Дэйрус, пройдите в кабинет господина директора.

Мы с друзьями переглянулись, мне пожелали удачи, пока я быстренько собирала скрепленные жалобы вместе с объяснительными обратно в папку, и мы разошлись. Пока я шла к магистру, меня не покидало чувство опасности, будто чужой взгляд жжет спину. Но сколько раз я не оборачивалась, никого так и не увидела.

Зайдя в главный корпус, ненадолго остановилась у зеркала в главном холле, чтоб привести себя в надлежащий вид. Быстро проведя пятерней по вылезшим из высокого хвоста длинным волосам и невольно улыбнулась. Лиска почему-то всегда восхищалась цветом моих волос – пепельно-светло-русым, ну или по-простому – почти седым. Не понимала никогда этого, мне лично этот цвет напоминал шкурки лабораторных мышей, которых регулярно то умертвляют, то оживляют на кафедре некромантии. А особенно плохо этот цвет смотрелся с моими серыми глазами, вот если бы они были зелеными, как у мамы…

Маму я помнила не очень четко, её и папы не стало, когда мне было лет пять. Я очень плохо помню, что конкретно тогда произошло.

Мы жили в небольшом доме на отшибе маленького городка, практически на отшибе страны. Всё было хорошо, пока не пришли пять черных фигур в балахонах, из-под капюшонов которых были видны только горящие красные глаза. Мама, завидев их, сразу же начала призывать стихии, дар я унаследовала от неё, а папа просто телепортировал меня на другой конец города. Это потом, уже учась в школе, я узнала, что это были поглощающие силу, одна из групп немногих выживших после войны отступников. Отвратительные существа, живущие за счет выкачивания магических и жизненных сил из магов. Их тогда победили, но моим родителям было уже не помочь. Их сила вырвалась после смерти, и сожгла дотла место сражения вместе с домом. Я же оказалась в сиротском приюте, где меня потом и нашел господин директор.

Мотнув головой, отгоняя от себя нахлынувшие воспоминания, снова посмотрела на своё отражение. Брюки в обтяжку, тонкий черный свитер с воротничком стоечкой, сапоги по колено со шнуровкой сзади и легкая кожаная куртка в тон с двумя нашивками на правом плече. На первой изображен герб школы - золотой жезл, скрещенный с мечом, и энергетическим шаром между ними, на второй нашивке было изображено обозначение факультета - закрытый глаз, на веке которого начертаны пять рун, обозначающие пять стихий.