– У Кулакова ничего особенного, – пояснила Света, – обычная хрущёба в сорок семь квадратов на Ветеранов, шесть соток в садоводстве Метрострой, ещё от бабки достались. Машина правда дорогая, он её новую в салоне брал. Но я не думаю, что он стал бы так заморачиваться ради неё. Боюсь, с моей стороны к нему не подкопаешься.

– А что с родственниками? – без особой надежды спросил Денис.

– Вот здесь картина повеселее. Из родни у него только тетка одна осталась, и женщина она, надо сказать, преинтересная. Лет пять назад она у нас проходила по одному делу – уклонение от налогов. Она магазин бакалейный держала и зарплату рабочим в конверте выдавала. То ли не доплатила, то ли ещё как обидела она одну из товарок своих, в общем, подала та на неё жалобу, и не куда-нибудь, а сразу к нам. Но это дела минувших лет, что касается настоящего – гражданка Барыгина Вера Павловна 55 года рождения имеет из официальных доходов лишь пенсию в четырнадцать тысяч рублей, а новоприобретенного имущества на общую сумму в девять с половиной миллионов, из которых семь потрачены на загородный дом в Хийтола.

– Где, где? – переспросил Денис, прокручивая в голове возможные коррупционные механизмы, по которым мог работать Кулаков.

– Хийтола – это Республика Карелия, там моё ведомство бессильно, мы эту-то информацию чудом получили.

– А поконкретней что-нибудь, Светочка, – взмолился Денис, предвкушая разгром Кулаковской деятельности. – Адрес там, фотографии…

– Может тебя туда ещё и отвезти? – огрызнулась Света.

– Отвозить не надо, – так же грубо ответил Денис. – Я, слава немецкому автопрому, на колесах. А вот от более подробной информации о доме в Карелии и так же о жилище в Метрострое я не откажусь.

Света молчала.

– Если полиции об этих адресах ещё ничего неизвестно, то я могу предположить, что Кулаков скрывается именно там. Надеюсь, ты помнишь, от деятельности этого урода пострадала не только моя подруга, но и твой брат. Достань мне эти адреса, и я окажусь там раньше полиции.

– И что ты сделаешь, если отыщешь его? – усмехнулась Света. – Будешь допрашивать с пристрастием, пока не выведаешь, как он твою Катеньку убил?

– Нет, напрошусь к нему в адепты, – ответил Денис, игнорируя провокационные выпады Светы.

– Разведчика всея Руси из себя строишь, погеройствовать захотелось?

– Ну, кто-то же должен, – спокойно ответил Денис, ставя на плиту чайник.

– Ладно, Джеймс Бонд, скинь мне свою почту, и я вышлю тебе всё, что накопала.

– Хорошо.

– Что, даже спасибо не скажешь? – обиженно поинтересовалась Света. – Я ради тебя должностью рискую, между прочим.

– Спешу тебе напомнить, подруга, что соглашаясь помочь, ты утверждала, будто делаешь это не ради меня, а потому что хочешь разобраться в смерти брата.

– Так было до нашей близости, – тихо проговорила Света. – Теперь я делаю всё это только ради тебя, а ты ради памяти своей Катерины.

– Да не было у нас никакой близости, Света! – не выдержал Денис. – Я лишь шёл у тебя на поводу, но больше этого не повторится.

– Что значит у меня на поводу? – взвизгнула Света. – А как же… Ну, то, что на кухне было?

– Просто пообжимались и всё, дело обычное. Близость – это нечто иное, и я надеюсь, ты о ней когда-нибудь узнаешь не понаслышке.

– То есть не приди в тот вечер мама, ты просто воспользовался бы мной?!

– Кто кого попользовал бы, это ещё большой вопрос, – тихо проговорил Денис. – Ладно, Свет, когда придёшь в себя и поймешь, наконец, что я тебе не пара, а лишь друг по несчастью и партнер в поисках разгадок, звони.

Денис не стал дожидаться нового приступа истерики и положил трубку раньше, чем Света успела что-нибудь ответить. Перед его мысленным взором уже ворочались схемы и комбинации. Словно в чётко слаженном механизме закрутились подшипники и шестерёнки – машина, генерирующая идеи, наконец, пришла в движение.