Кратов, наоборот, сразу потускнел и напрягся.

– Я должен это пить? – спросил он, нарочито небрежно принимая ведерный кубок из пухлых конечностей красавицы Вхойгл (которая беззастенчиво строила ему глазки и даже неуклюже пыталась задеть колоссальным окороком).

– Еще бы! – сказал Тамия со злорадством. – И до дна.

Кратов поднес кубок к лицу и шумно отхлебнул – на другом конце стола виконт одобрительно хрюкнул.

– Отменно! – гаркнул Кратов и поперхнулся. Его темное от «загара тысячи звезд» лицо обрело зеленоватый оттенок. – Клянусь хвостом покойного императора Влацры, ничего не пил гаже с тех пор, как родился… А где же акрор?

– Он перед вами, маркиз, – любезно промолвил Тамия, выбирая из плетеного блюда спелый плод, похожий на поджаристую плюшку, и с поклоном поднося гостю.

– Гм! – Кратов с недоверием повертел акрор в руках. – И он действительно излечивает от всех желудочных болезней? И выводит радиационные шлаки из организма?

– Под метелку, милейший маркиз, – сказал Тамия. – А также обладает многими иными целебными эффектами, которые я не стану сейчас перечислять, дабы поберечь ваше драгоценное время. Не то вы никогда не уберетесь с этой планеты…

– Тогда переведите хозяину, что я забираю одно блюдо с собой, – брезгливо произнес Кратов. – И чтобы к вечеру вы подписали договор о взаимообразном обмене всем полезным и приятным, что есть в наших двух мирах.

Тамия, храня каменное выражение лица, перевел.

Виконт выглядел озабоченным.

– Я не в силах отказать столь значительному гостю, – промямлил он, пряча глаза. – Но секрет разведения акрора передается внутри дома Лойцхи из рода в род и никогда не покидал его стен…

Кратов нахмурился, потом выкатил глаза, привстал и вдруг завопил что-то на совершенно непонятном наречии. Виконт проворно отпрянул, но нашел в себе силы ответить на том же языке. Некоторое время они орали друг на друга, брызгая слюной и колотя ладонями по каменному полу перед собой. Между тем как ни черта не понимающий Тамия озадаченно жевал бесценные плоды из ближайшего блюда.

Понемногу в этом невероятном диалоге стали преобладать выкрики «Осс!», означавшие согласие, а затем он оборвался так же внезапно, как и начался. Виконт шумно перевел дух и утер обильный пот с низкого лба. Кратов не глядя нащупал кубок с пойлом и припал к нему.

– Что это было? – осторожно спросил Тамия.

– Старо-пратамрийский литературный диалект, – ответил Кратов, утирая рот. – Вроде нашей латыни. Никто не использует его в обыденной речи, но всякий аристократ знать обязан. Я же выучил его в процессе работы над статьей. И, как выяснилось, еще не забыл. У меня с детства способности к языкам… А вы разве его не знали, сэнсэй?!

– Нет, – прошипел Тамия. Его отношение к этому несуразному типу меняло свою полярность с каждой минутой. – Латынь, иврит и санскрит я также не знаю… О чем вы так славно посекретничали?

– Ну, мы практически обо всем договорились, – сказал Кратов беспечно. – Весь этот акрор я забираю. Договор будет подписан. Дом Лойцхи делится с нами секретом выращивания «хлебного куста». Взамен мы открываем им секрет дебульфикации оврохоблуна.

– Я не знаю, что такое эта проклятая «дебульфикация оврохоблуна»! – застонал Тамия.

– Я тоже. Запишите, чтобы не забыть, как произносится… Виконт не отважился спросить у меня, но перед вами подобного трепета он не испытывает. К завтрашнему утру вам надлежит решить, что же это такое. И поделиться тайной исполнения означенного процесса с прекраснейшим виконтом. Разумеется, обмен должен быть эквивалентный, без обмана. Никаких бус и зеркалец…