Я думаю не только о себе. Не только о том, как отреагирует Эмиль, увидев однажды свою дочь. Но еще и ситуация Дилары не дает покоя. Как бы родня Рахманина не вмешалась в это дело и не стала мешать Диларе жить спокойно.

Выхожу из автомобиля, приближаюсь к школе. Тут столько машин... Все приехали за своими малышами. Ищу глазами дочку, но не нахожу. Звоню ей, она говорит, где находится.

Вроде бы вижу ее. С каким-то мужчиной разговаривает, но тот стоит ко мне спиной. Дочь замечает меня, улыбается, что-то сообщает своему собеседнику в черном костюме, тыкая маленьким пальчиком в мою сторону.

Человек оборачивается, чтобы увидеть, про кого говорит Эмилия. Всего мгновение... Меня словно током прошибает. Я слишком резко останавливаюсь, встретившись взглядом с Бестужевым.

Не так я себе представляла встречу дочери с Эмилем. Значит, он все-таки все разузнал... Или...

Почему смотрит так шокированно, как и я?

20. Глава 20

Сижу в салоне автомобиля и наблюдаю за тем, как Арина ищет место на парковке. Но зачем, если спустя пару минут, как только Дилара выходит, она выезжает обратно? Нет смысла ехать за ней. Мой человек будет в компании через пару минут с документами, которые обещал мне еще несколько дней назад. Нужно дождаться и, в конце концов, узнать, что произошло долбанных восемь лет назад.

— Дилара, — зову я девушку и сразу же скриплю зубами. Напугал. Она вздрогнула, но потом, видимо, узнав мой голос, немного расслабилась. — Извини, что напугал. Не хотел. Скажи, куда поехала Арина?

Глаза Дилары разбегаются. Она впадает в ступор от моего элементарного вопроса.

— Вернется буквально через пару часов. Простите, но, куда уехала, я сказать не могу. Это немного личное.

Киваю в ответ. Личное так личное.

— Хорошо. Пойдем в компанию. Ближе к вечеру намечается совещание. Вы с Матвеем отлично справились. Обсудим некоторые детали.

Офис, лифт... И вроде бы каждый должен разойтись по своим кабинетам, но я пялюсь на телефон. Анатолия все еще нет. Тянуть уже некуда, иначе придется разговаривать с ним иначе.

— Эмиль, — зовет меня Дилара черт знает какой раз. Касается моего плеча и сразу же убирает руку.

— Что случилось? Я задумался.

— Вижу, — улыбается вымученно. — Хотела сказать, что слова Арины... — вздыхает, сбавляя тон. — Про тест и прочее... Никакого к ней отношения не имеют. Не воспринимайте всерьез, пожалуйста. И не выдумывайте ничего. Вам бы пора уже перечеркнуть прошлое. Зря время теряете. Поверьте, потом пожалеете.

Усмехнувшись словам Дилары, я вновь киваю.

Девушка уходит.

В кабинете жду недолго и снова вспоминаю Волчонка. Как она рычала про две полоски, как намекала, что у меня есть баба, раз мне секс не нужен. Нет, Арина, у меня никого вплоть с того дня, как я приехал на родину. А это уже пара месяцев, не меньше.

Ревнует... Все такая же, как много лет назад. Почти ничего не изменилось. Но стала более сдержанной, держит дистанцию как может.

— Пусть заходит, — говорю секретарю, как только она сообщает, что ко мне пришли.

Мужик садится на диван, но перед тем протягивает мне документы.

— Что тут?

— Я все прописал там, чтобы потом легче было разобраться. А сейчас скажу коротко. Ты позже изучи то, что в папке. Я нашел их старого охранника. Вернее, одного из них. Дом Салтыковы продали, как ты уже в курсе, поэтому работников уволили. По его словам, Эмиль, никаких отношений у Глеба с женой не было. А пришли они к такому решению потому, что женщина вела себя не как жена. Она его вообще никак не воспринимала всерьез за восемь лет брака. Постоянные ссоры... Даже руку, говорят, Салтыков на нее поднимал.