- Что же вы читаете, сердце моё?

- Да всё подряд. Романы и фантастику, и детективы, и фэнтези. И еще новости в интернете, - рассмеялась она.

- Как же, а латинских классиков? Легенды о вас врут?

- Тоже случается, - пожала она плечами. - Еще читаю чужие диссертации или статьи. И бывает, что пишу свои.

- Серьёзная особа, - усмехнулся он.

- А то вы не знали, - хмыкнула в ответ она.

- И серьёзная особа будет пить вино и смотреть модный фэнтези-сериал? - подмигнул он.

- Будет, - она спрятала улыбку за бокалом. - Я читала книгу, по которой он снят, и мне интересно, что сделали из этого сюжета.

- Конечно, вы читали книгу. Как могло быть иначе? На каком языке, кстати?

- А на каком впервые подвернулась информация. На французском. Если хотите - могу вам скинуть. Но там много текста. Вас пугает много текста?

- Нет, я могу прочитать много текста, если он интересный. В детстве и юности, конечно, читал больше, но сейчас тоже случается. Скидывайте. Потом, потом, - рассмеялся он, когда увидел, что она потянулась к телефону.

- Хорошо, после кино, - согласилась она.

- А сейчас садитесь ближе, будем обниматься, чревоугодничать, пить и смотреть фильм сомнительного содержания, - он усадил её рядом с собой, подлил вина и включил телевизор.

Они посмотрели три серии подряд. Смеялись, комментировали, ехидничали. Выпили одну бутылку вина, начали вторую.

- Монсеньор, наверное, на сегодня хватит? - она встала и потянулась.

- Уважаемая госпожа де Шатийон, если вы не прекратите звать меня наедине монсеньором, я обижусь.

- Не обижайтесь, Себастьен. Это… такая привычка.

- Вредная привычка, сердце моё. А зачем это вы встаёте, не подскажете? Хотите бросить меня в одиночестве?

- Хочу оставить вас спать, - пожала плечами она.

Беспокойство возвращалось, что ни делай.

- Вот ещё, - фыркнул он. - Элоиза, раз уж вы здесь - то никуда до утра не пойдёте. Извините, если это расходится с какими-то вашими планами. Можете считать, что на эти комнаты наложено заклятье - из них никто не может выйти - и оно рассеется только со звонком вашего будильника в половине восьмого.

- Хорошо, пусть так, - она не стала настаивать, взяла его бокал и допила всё, что там оставалось.

- Элоиза, может быть, уже расскажете, что случилось? - он смотрел на неё внимательно и тепло.

- Случилось? - переспросила она.

Как всегда. Она может скрыть свои мысли от кого угодно, кроме него.

- Да, что у вас случилось? Проблемы со здоровьем? Так мы утром позвоним донне Доменике, и их не будет. Вас тревожат тени прошлого? Мы их прогоним… Говорите, пожалуйста.

Черт возьми! Она уже привыкла рассказывать ему обо всём. Но это не тот случай, совсем не тот.

- Скажите, Себастьен, вас когда-нибудь шантажировали?

- Да сто раз, - хмыкнул он.

А потом понял.

- Кто осмелился, сердце моё?

- Если бы я знала, - вздохнула она.

- Не молчите, рассказывайте.

- Это сложно. И наверное, я не смогу рассказать вам всего.

- Что вам мешает?

Она задумалась над формулировкой. В самом деле, что именно ей мешает? Ну да, это о такой странице её жизни, о которой она никогда никому не рассказывает, было и было, кто знает, тот и знает. С другой стороны, в своей частной жизни люди вольны выворачиваться наизнанку так, как им того захочется, если это не мешает другим людям. В то время - не мешало. Это касалось только их четверых, и тех, кто ещё иногда присоединялся, и точка. А сейчас, если угроза реальна, помешать может много кому.

С другой стороны, если кто и знает, как решать задачу, так это Себастьен. Ну и ещё дядюшки Жан или Валентин. Но обсуждать эту проблему с ними она ещё менее готова, чем с Себастьеном.