Уроки по патфизиологии и хирургии начались на 4-м курсе и проходили в клинике. Как многие студенты, я находил первое время у себя сотню несуществующих болячек. Однажды, возвращаясь из клиники на трамвае, стал вспоминать симптомы рака, о которых шла речь на занятии. Движимый поиском болячек, стал ощупывать себя, и вдруг показалось, что где-то в животе рука прощупывает малюсенькую выпуклость. «А, чепуха, – подумал я, – наверно это просто кусочек пищи в кишечнике». Но какая-то едва различимая тревога во мне появилась. Еще через неделю, по дороге в клинику, поймал себя на мысли, что неплохо было бы прощупать то место. К моему огорчению выпуклость укрупнилась. Проступил холодный пот. Еще через неделю уже четко ощущалась припухлость величиной с полкулака. «Это конец», – в страхе подумал я. Сказать сокурсникам? Будут насмехаться: «Жертва воображения!». Сообщить врачам? Упекут в клинику, проведут химиотерапию, положат на операцию, зарежут и отнесут в морг. Обратиться к родне? Будут жалеть и плакать, скинутся на венок. «Стоп, давай рассуждать логически, – постарался я сосредоточиться, – Во-первых, опухоль может быть не злокачественная. Во-вторых, нет болезненных симптомов, тошноты и слабости. В-третьих, уж слишком быстро она выросла. В-четвертых, не было никаких причин: я молод, гастрита и язвы не было. И, наконец, опухоль росла тогда, когда я о ней думал. Вот-вот! Значит, первым делом нужно перестать о ней думать и прекратить трогать. Как сама появилась, так сама и рассосется. Логично? Логично. Другого выхода всё равно нет». У всякой логики есть признаки безумия. Кстати, человеку вообще свойственно рассуждать много и логично, а делать мало и сумбурно.

Легко сказать – «забыть и не трогать»! Мои мысли были только об этом. Тогда я решил, что нужно быть всё время чем-то занятым, каким-нибудь развлечением, чтобы не вспоминать о возможной болезни. Я пристроился во все студенческие компании: спортивные, культурно-массовые, вплоть до карточных и алкогольных. Отрок прекрасен напором пороков. Что может быть азартней покера и преферанса!? Вместо учебников я стал читать забавные книжки вроде «4-й позвонок». Вот только детективчики почему-то не читались. Мне не нравилось, что как только где-нибудь появляются эти любопытные ищейки Эркиль Пуаро или мисс Марпл, там обязательно кого-нибудь убивают.

Прошло три месяца, в течение которых я почти не думал о своем животе. И вот однажды, вдруг вспомнив, с опаской дотронулся до него. Ничего не выпирало. Прощупал как следует. Ничего! Ошалел от радости. Когда спустя много лет я услышал от медиков пренебрежительные отзывы об одном известном психотерапевте, то заметил им: «Врачуя душу, он устраняет причины болезни. Врачуя тело, вы устраняете лишь последствия болезни». Они высокомерно засмеялись: «Ну, это философия! Если пациенту после общения с врачом вдруг стало легче, значит это не больной, а симулянт». Я поведал им свой случай с опухолью. Они изрекли: «Чепуха, не может быть!». Так уж люди устроены: чушью они называют непонятное. Если бы медики занимались политикой, то несомненно все вступили бы в партию консерваторов (кстати, не странно ли, что заниматься врачеванием имеет право только врач, заниматься наукой – только ученый, а заниматься политикой – любой, у кого есть амбиции).

С другой стороны, воображение – штука не бесполезная. Однажды на занятии по хирургии, когда нам рассказывали об операциях по удалению камней из почек и мочевого пузыря, мне пришла мысль: а если обойтись без операции? С помощью шприца надо ввести растворитель прямо в то место, где образовались камни. Они рассосутся!. Преподнес эту идею преподавательнице. Она выслушала вполуха и с сомнением спросила: «А как же добраться шприцом до нужной точки вслепую?». – «Под рентгеном», – предположил я (томографов тогда еще не было). «А откуда уверенность, что камни растворятся в воде?». – «А кто сказал, что нужно вводить воду? Нужно взять смесь воды с органическими веществами». – «Ну, это пока одни Ваши фантазии», – подвела она черту. Спустя много лет я по телевизору увидел репортаж о шприцевом методе удаления камней. Большой коллектив медиков был за это удостоен Госпремии.