Решено: я сбегу отсюда. Постараюсь поменьше встречаться с невестой, чтобы она не приказала вернуть артефакт, а потом мы уедем, и она меня и не найдет!

***

Комнаты великой матери дроу в замке барона Палосского.

***

– Откуда эта человеческая мразь узнала о клятве?! Мало того, она принудила Флайдина! – возмущалась Халисари, расхаживая по комнате. Великая матерь и посол удобно расположились в креслах. – Это явно какой-то заговор!

– Мне гораздо более интересно другое, – вставила Шаинари, дождавшись паузы в возмущенных воплях сестры, – почему Флайдин поклялся человечке, но её не покарало проклятье? Ты соврала мне насчет дня его рождения, верно?

– Если бы я соврала, сестра, артефакт правды, что стоит у тебя на столе, изменил бы цвет, – парировала Халисари. – Но, если ты помнишь, такого не произошло.

– То есть, ты хочешь сказать, что и сама не знаешь, когда родился твой сын? Так я понимаю? Если это так и есть, то просто скажи вслух об этом, не стесняйся. – Королева демонстративно подвинула сферу правды на середину стола. – Ну что же ты?

Халисари явно занервничала.

– Я не то, чтобы не знаю, – протянула она, – мой сын родился ночью в желтую луну, но записали его рождение днем одиннадцатого числа месяца Рассвета.

– Великолепно! – в наигранном почтении склонила голову королева,– только желтая луна пятьдесят лет назад появилась не десятого числа месяца Рассвета, как можно было заключить из твоей речи, а на несколько дней раньше! Ты не обманула, но и не сказала правду.

Великая матерь пристально посмотрела на советницу, и та, застонав, упала на колени и обхватила голову руками. Нечасто королева применяла ментальную боль, влияя на свою сестру.

– А теперь, из-за твоих игр, Флайдин дал клятву своей жене, а не мне! – хлестко бросила обвинение Шаинари. – И что ты скажешь в свое оправдание?

– Тут что-то не так,– хрипло выдохнула советница, – он не мог дать клятву человечке. Сколько она проживет? Лет сорок-пятьдесят? Вряд ли больше. Флайдин слишком любит жизнь, чтобы связывать себя с человечкой и обрекать на смерть.

– Эта человечка спокойно проживет еще лет двести. У неё есть магические способности. Правда, это даже среди людей тайна. Верно,  Эдиина? – обратилась королева к послу.

– Да, великая! – почтительно поклонилась та.

– Что? – прошипела Халисари. Боль уже прекратилась, но советница не спешила подниматься с колен, – но как он узнал?

– Кроме вас, Великая матерь, я никому не говорила о том, что у Ладмилы есть магические способности, – ровно сообщила госпожа-посол.

Стоящий на столе артефакт правды так и не покраснел.

– Значит, Флайдин узнал у неё сам… – подвела итог королева.

– Но откуда этот бездельник узнал о том, когда родился?! Это было известно только его отцу, но этот бесполезный царх был связан клятвой и запретом, – возмутилась Шаинари.

– Значит, твой муж обошел запрет и рассказал сыну о рождении… – задумалась королева. – Ну что ж. Раз Флайдин принес клятву человечке, надо будет по-иному воздействовать на него.

– Да! – мстительно оскалилась Халисари, – я на него воздействую! Отыграюсь за эту вольность. Конечно, тут нет специальных условий для пыток, но он мне все живо расскажет! О том, как его отец…

– Хватит! – оборвала королева, – ты уже достаточно навоздействовалась! Твой сын принес клятву слабой человечке, лишь бы не попасть к тебе в подчинение. Не надо считать меня идиоткой, сестра! Я очень хорошо понимаю, почему ты солгала про рождение сына: хотела сама взять у Флайдина клятву раньше. Хотела влиять через него на мою политику. Однако из-за твоего метода воспитания, он ненавидит тебя настолько, что первая попавшаяся человечка для него оказывается лучше, чем ты!