Миновав львов, мы стали подниматься по крутой дороге к главному входу во дворец, который стоял на вершине горы.

Еще на дороге нас окружили многочисленные слуги, некоторые побежали вперед, чтобы предупредить Агамемнона. Он вышел навстречу нам. Он стоял на вершине горы, солнце светило ему в спину, очерчивая контуры могучей фигуры.

– Добро пожаловать! – воскликнул он и шагнул вперед, чтобы обнять Менелая. – Здравствуй, дорогой брат! Здравствуй!

– Здравствуй, брат! – вторил ему Менелай.

Плечом к плечу они стали подниматься по большой лестнице, которая вела к парадному входу.

Мы собрались в мегароне, расположенном в самом центре дворца. В камине горели кедровые поленья, щедро давая тепло, и уютный запах хвои струился в воздухе, отчего суровые лица гостей казались мягче.

Агамемнон до сих пор не открыл, по какой причине позвал нас. Но по рангу гостей – сплошь цари или правители соседних городов – я понимала, что причина была политической. Агамемнон нервничал, но пытался выглядеть веселым и непринужденным. Благодаря дару змей я почти слышала его мысли. Они были злыми и беспорядочными. Он улыбался все шире и шире.

Он все время следил, чтобы в золотых кубках не переводилось вино. Гостей было более тридцати, и кубки у всех были золотые, а вино – отборное, поэтому все должны были убедиться в его богатстве и процветании.

Среди гостей были Паламед из Наплии, Диомед из Аргоса, Полипорт из Тиринфа, Терсит из Коринфа и еще много других, кого я не знала, ибо они никогда не бывали у нас в Спарте. Агамемнон похлопывал их по плечу, посматривал сверху, откидывая голову назад, и порыкивал, как оживший лев, который сторожил город.

Менелай стоял в стороне и глядел растерянно. Он не любил шумных сборищ, обычно предпочитал тишину и уединение. Я держалась поближе к нему. Взяла его за руку, наши пальцы сплелись. Я испытывала острую потребность защитить его.

Женщины не присутствовали – обычно их не допускали на такие собрания. Для нас с Клитемнестрой было сделано исключение: для нее – как для хозяйки Микен, а для меня – как для ее сестры и еще потому, что Менелай неохотно со мной расставался.

– Друзья мои! – провозгласил Агамемнон. – Я рад вас видеть и благодарен вам за то, что вы проделали опасный путь в трудную зимнюю пору. Угощайтесь, пейте, ешьте! Я убил на охоте матерого кабана и хочу разделить с вами его отменное мясо. Оно жарится, скоро будет готово.

Он никогда не забудет похвастаться, подумала я об Агамемноне. Он стоял, слегка покачиваясь, и в своей меховой накидке напоминал дикого зверя.

Клитемнестра подошла к нам, за ней по полу тащился шлейф.

– Мужчины не имеют ни малейшего представления о времени. Кабан будет готов через несколько часов. Я предупреждала, что нужно начать готовить раньше.

Я поцеловала ее в щеку.

– Не переживай, сестра. С нас достаточно, что видим тебя. Мы приехали не для того, чтобы полакомиться кабаном. Хотя пока не знаем для чего. Главное, что у меня появилась возможность повидать тебя, а у Гермионы – своих двоюродных сестер.

Клитемнестра сделала большие глаза:

– Агамемнон хочет заручиться союзниками, на которых можно положиться.

– Для чего? – спросил Менелай. – Кругом все спокойно. Мы ни с кем не воюем.

– Агамемнон не любит жизнь без войны.

– Но не собирается же он затеять войну? И с кем?

Менелай огорчился, услышав неожиданную новость.

– Он впутался в историю с Гесионой, – ответила Клитемнестра и быстро прибавила: – На мой взгляд, это глупо. Что бы ни заявлял троянский царь, Гесиона счастливо живет в Саламине с Теламоном. С тех пор как ее увезли из Трои, прошло почти сорок лет.