Была бы это какая женская побрякушка – колье там или браслет, да хоть сама графская корона, Олетта бы устояла. Но кинжал? Ведь именно о нём она так давно мечтала. И ведь не для забавы он ей нужен, а для дела. Нужно же как-то защитить себя в случае чего, а то всё чаще на ней останавливаются похотливые мужские взгляды. И от кого ждать помощи? От матери? Ха и ещё раз ха. Та ещё и придержит дочь, если за это нальют.

Олетта спокойно, как будто она здесь по делу, прошлась мимо той самой скамьи. Вожделенная вещица была ловко подхвачена пальцами босой ноги. Вот они, долгие часы тренировок, всё в этой жизни пригодится! А теперь нужно исчезнуть отсюда как можно скорее, пока никто не заметил.

И почему так несправедливо устроен мир? Когда она тайком ела морковку в кладовке, никто не зашёл и не увидел, а как хотела присвоить такую нужную ей вещицу, так сразу закричали:

– Стой!

Как же, нашли доверчивую, пока не поймали, не воришка. Летта, теперь уже не скрываясь, подхватила добычу рукой, подобрала юбчонку и кинулась наутёк. Уж что-что, а по части быстрого отступления среди дворовой ребятни ей не было равных. Правда, бежал за ней сейчас совсем не Шондик-увалень и ни кто другой из дворовых. Кажется, это был Феррес Доррей – младший сын графа Доррея, тот самый, который должен был вскоре отправиться в Долину предков за духом-покровителем. А это уже совсем плохо. У хозяев с попавшимися на воровстве слугами разговор короткий, за такое могут и до смерти запороть. Несчастливая находка была отброшена в сторону, а девочка бросилась в парк – единственное место поблизости, где можно было надёжно скрыться и надеяться, что обретя потерю, младший Доррей не будет искать незадачливую воришку.

***

– Стой, кому говорю. Поймаю, зашибу!

Вот же настойчивый какой попался, и чего гнаться, ведь вернули ему уже его цацку. Бежит так, как будто последнее украли. У Дорреев тех кинжалов да другого оружия несколько оружейных комнат. Сама Олетта не видела, кто ж её пустит в господские хоромы, но все же говорят.

Пожалуй, в парк бежать не стоит. Оно конечно, и после весенней уборки осталось несколько местечек, где худенькой девчонке можно схорониться, но если призовут на подмогу собак, то отыщут беглянку без труда. То, что от собак не спрятаться, маленькая хитрюга знала прекрасно, был у неё уже в жизни такой печальный опыт. А значит, бежать нужно за территорию замка, там все четыре стороны в её распоряжении. Тем более, так удачно открылись ворота, пропуская очередной обоз с провиантом.

Олетта ловко прошмыгнула между громоздкими телегами и, гулко прошлёпав босыми пятками по деревянному настилу моста, припустила прочь.

Крики за спиной затихли. Угомонился? Вот и хорошо, а то ведь мог приказать обозным задержать беглянку.

Как же хорошо, что решила пробежать ещё немного. Надо же, какой упорный. И чего бежит? Ведь вернула кинжал. Пришлось припустить. Кажется, графский сын пошустрее Шондика будет. Ещё бы, гоняют знатных деток на плацу, что надо, каждое утро бегают кругами. Раньше всё думалось, что эти тре-ни-ров-ки блажь богатеньких, ан нет, теперь виден их смысл. Это для того, чтобы и без коня загнать беглеца. Ещё и юбки мешают. Хорошо хоть, босая, не то, что преследователь, тому, чай, тяжко в сапогах-то. Пожалуй, бежать нужно в лес. Только там и найдётся спасение. Лес для тех, кто рядом живёт, что дом родной: и накормит, и согреет, и спрячет, если нужда будет. Летта в ближайших его окрестностях почти каждый кустик изучила. Сызмальства туда за грибами-ягодами ходила. А то и поиграть удавалось сбежать. Знала она один дуплистый дуб, жаль далековато он. Ну да ладно, и помимо дуба там много мест, где можно затеряться.