- Нет…- машинально повторила я, едва дыша- Не отдам…

И тут же, повинуясь неведамому инстинкту, с силой втянула в рот воздух.

Грааль вспыхнул ярче и послушно потянулся за моим вдохом. Словно на невидимом поводке, в след за ним послушно поплыла и чужая искра.

От неожиданности и шока я вновь широко распахнула рот. Чем и воспользовались парящие в невесомости огоньки. Один за одним они мигом устремились внутрь, ослепив напоследок вспышками белого и алого зарева мое ошарашенное лицо.

Секунда- и в моей груди разливается сперва сладость какого-то неземного блаженства. А затем мой желудок наполняет неуютное ощущение чужеродного тела. Не успеваю я даже поморщиться, как все стихает. Только предрассветный сумрак питает внезапно опустившуюся тишину. Да и та, еще мгновение спустя, разбивается в клочья звуком глухого удара опадающего на пол тела.

Я стояла столбом и молча пялилась на совершенно неподвижную фигуру своего мучителя.

Шли минуты, а вир не шевелился. Очень медленно я двинулась в сторону распростертого на паркете человека и сдавленно пискнула, уперевшись взглядом в его распахнутые остекленевшие глаза и приоткрытый в немом удивлении рот.

Аккуратно, борясь с приступами тошноты, я наклонилась и протянула руку к его носу. Моя кожа не ощутила ни намека на поток воздуха. Трясущимися от волнения пальчиками я попыталась нащупать пульс. Сперва на могучей шее, затем у основания ладони. Но как ни старалась, не смогла услышать ни одного удара. Запястье вира было совершенно неживым и холодным. Только медленно чернела на нем изящная вязь некогда золотого орнамента ведьмовского обряда.

- Он… мертв- не веря сама себе, проговорила я, брякаясь на попу прямо возле тела и, вдруг ощущая, как по лицу опять начинают неконтролируемо струиться слезы- Мертв… Я убила его… я…

Тихий плачь перерастал в истерику. Откинув назад голову я зашлась безысходным воем, раскачиваясь на полу ему в такт и колошматя стиснутыми кулачками по отполированным доскам:

- Я убила… убила…. я….

Возле меня медленно остывало тело супруга.

А в окно начинал заглядывать первый слепой рассветный луч осеннего солнца.

Не знаю, сколько я так просидела над трупом. Только постепенно мои рыдания сошли на нет, перейдя в тонкие всхлипы и судорожные вздохи. Мне стало холодно. Порванное на груди платье сползало изодранными лоскутами.Черное болеро, растерявшее в неравной схватки свои бриллиантовые пуговки, держалось на руках клочками истерзанного гипюра. Я зябко поежилась и попыталась подтянуть остатки материи на продрогшее тело, когда, неожиданно задела пальцами висящий на груди кулон.

Секунда понадобилась мне, чтобы вспомнить его назначение. И уже в следующий миг я крепко стискивала в кулаке острые грани, истерично шепча:

- Бабушка… Бабушка… Ада… Ада Адаль!

Ладонь обдало теплом. Кулон слегка засветился и тишину кабинета наполнил тревожный старушечий фальцет:

- Делия, дорогая! Сейчас такая рань… Что-то случилось?

- Бабушка- в бессильном облегчения выдохнула я- Бабушка! Я… Помоги мне!

- Тихо, милая! Спокойно! Что произошло?- уже совсем серьезно и твердо спросила ведьма- Ты в порядке? Где ты?

- Я дома… у него дома… и я… О, бабушка! Я его… я, кажется, его убила!

- Кажется?- напряженно переспросила Ада- Милая, вот сейчас возьми себя в руки и очень спокойно подумай. Тебе только кажется, что ты его убила? Или это точно? Дорогая, это очень важная деталь!

- Не знаю… То есть да…

- Так, да?

- Да! Да, бабушка! Он мертв!

- Полностью мертв? Ты можешь это проверить?

- Я проверила- зарыдала я- Я много раз проверила. И он… он так и лежит. И он совершенно точно умер! Это я … я….