Слышу, как над головой громыхает. Символично, видимо, высшие силы предупреждают, что хожу по тонкому льду и в любой момент могу провалиться. Однако все еще держу Стеллу в своих объятиях, оправдывая себя тем, что будет грубо сейчас оттолкнуть ее от себя.

Ливень обрушивается на нас стеной, мощным потоком воды, за секунду промокаем до ниточки. Резко отстраняемся друг от друга, прячемся в машине. Включаю обогреватели сиденья и настраиваю теплую температуру в машине. Стелла ежится, смотрит перед собой. Достаю с заднего сиденья плед, протягиваю его девушке. Кутается, смотрит в окно, за которым ни черта не видно. Молчим. И вроде все сказали друг другу, а на душе тоскливо. С сожалением смотрю на затылок светлых волос. Не всегда то, что ты хочешь, должно получаться именно у тебя.

***

Стелла

Дождь как раз в тему. Настроение под стать. Мне стало стыдно, когда осознала свое поведение в начале поездки. И в душе была благодарна Эмину, что из нас двоих он оказался рассудительнее и не повелся на мои дешевые провокации.

И когда он меня обнял, возникло ощущение, что я в родных объятиях, почти как с папой, который любил меня любой, даже глупой.

Мы сидим в машине и пережидаем ливень. Эмин задумчиво смотрит перед собой, а я – на него и словно впервые вижу. Говорят, можно бесконечно смотреть на то, как горит огонь, как течет вода. Я же могу безотрывно смотреть на его профиль, разглядывать мелкие морщинки у глаз, губы, которые так редко улыбаются, и щетину эту, у других ее не приемлю, а ему идет, ему можно не бриться.

Люблю! Эта мысль громыхает во мне вместе с раскатом грома, я вздрагиваю и испуганно смотрю на Эмина, словно он может эту мысль уловить.

— Как думаешь, надолго это? – надо срочно о чем-то говорить, не молчать, не думать, иначе вновь сделаю какую-нибудь глупость. Поплотнее кутаюсь в плед, благодаря теплому воздуху не мерзну, да и одежда почти сухая.

— Ливень закончится, а мелкий дождик еще будет.

— Обратно по той же дороге, по которой приехали?

— Другого пути я не знаю, так что рискнем.

Эмин снимает машину с ручника и осторожно трогает с места. Отворачиваюсь от него, разглядывая деревья, а за ними местные домики в этой деревне.  

Еще три часа наедине и вновь работа, вновь между нами деловые отношения. Не стоит больше его дразнить. Очень хочется быстрее всему обучиться, но понимаю, что за короткий промежуток времени это невозможно осуществить, не смогу с уверенностью сказать Эмину о том, что готова к самостоятельному плаванью. Даже если и наступит этот момент, знаю, все равно продолжу ему звонить, консультироваться, советоваться. Хоть как-то держать связь и знать, что смогу с ним связаться почти в любое время суток.

— Черт! – ругается Эмин, когда машина при попытке объехать большую лужу внезапно попадает в колею под водой, а колеса начинают буксовать на месте. И чем больше раскачивается автомобиль, тем сильнее мрачнеет лицо мужчины. Проходит пара минут, машина буксует вперед-назад и замирает, дворники продолжают смахивать капли.

Эмин выходит под дождь, передергивает плечами, приближается к капоту и приседает. Выпрямляется и оглядывается по сторонам. Вижу, как идет к ближайшему дому, где в воротах стоит мужик в плащ-палатке и курит. Они разговаривают минут десять, потом Эмин возвращается.

— Что случилось?

— Застряли.

— И?

— И мы идем к доброму человеку, который любезно предоставил нам ночлег до завтра.

— Почему не можем поехать домой?

— Потому что, Стелла, – пытается объяснить очевидное Эмин и выразительно смотрит на меня тяжелым взглядом, – Машина попала в яму и села, ее может вытащить только более крупный автомобиль или трактор. Так как дело идет к вечеру, люди уже дома, на птицефабрике в соседнем селе завершился рабочий день, то трактор смогут пригнать только утром.