Чувствую себя неуютно и нервно. Давно между нами не было напряжения, молчания, совсем недавно и Эмин начал расслабляться рядом со мною. Как я это поняла? Теперь если мы задерживаемся после работы, то он распускает узел галстука и расстегивает одну пуговицу на рубашке. Думаю, это о многом говорит, ведь раньше мужчина не позволял себе подобной небрежности во внешнем виде. Наши перепалки и подколки стали редки, Эмин не поддавался на мои провокации.

— Какие-то проблемы? – осторожно спрашиваю, выруливая на главную дорогу. Он молчит, смотрит в боковое окно, барабанит по колену.

— Все нормально.

Пожимаю плечами, понимая, что разговаривать Эмин не желает. Его настроение до сих пор для меня загадка, не умею пока разгадывать тональности его голоса и оттенки карих глаз. Знаю только одно, когда он три дня назад улетел в Грозный, оставив на меня дела, его дико не хватало, рука все порывалась схватить телефон и позвонить, чтобы услышать ободряющие слова и поддержку. Ни разу не позвонила, Эмин сам звонил в конце дня поинтересоваться, как прошел день, обсудить текучку или трудные для меня вопросы. Сухо и по-деловому.

Приближаемся к дому, кто-то звонит ему на мобильник, с любопытством кошусь на мужчину, тот поджимает губы, с неохотой отвечает на звонок. Заезжаю во двор, глушу машину, щелкаю пальцами, обращая на себя внимание. Глазами указываю на ключ, Эмин кивает головой в понимании, его разговор больше односторонний, только и слышно: «Да… Нет…Угу».

В своей комнате сбрасываю на пол деловой костюм и иду в ванну. Долго смотрю на отражение. Говорят, что с кем поведешься, от того и наберешься. Это истинная правда. Если бы мне два месяца назад сказали, что я начну все держать в себе, дозировать улыбки и смех, то не поверила бы. Конечно, на работе я не всегда была сухой, собранной сукой, как один айтишник обозвал меня в спину, чаще просто сидела с непробиваемым лицом перед заказчиками, инвесторами и другими серьезными людьми. До тотального контроля, как у Эмина, над своими эмоциями все-таки еще расти и расти.

Завтра предстоит ехать в эту «дыру», не хочется, но надо, раз Умаев сказал. Он свои слова на ветер не бросает. Так что поплавать в бассейне перед сном – самое то. Переодеваюсь в купальник, задерживаюсь еще в комнате, чтобы собрать в поездку небольшую сумку сменной одежды, вдруг и вправду задержимся на пару дней. Джинсы и рубашку одену с утра, а для деревни вполне сойдут толстовка с футболкой и спортивными штанами, если вдруг останемся.

Беру полотенце и телефон, общение с подругами сейчас сводится к трепу в чате в вайбере. Встречаемся редко, мне некогда в будни, а в выходные предпочитаю высыпаться, а не тусить в клубах до утра. Знаю, что многим такие изменения в поведении пришлись не по душе, зато я вдруг нашла время для книжек, фильмов, до которых ранее не доходили руки.   

Так, Лиза в Монако ищет себе «жирную рыбку», другие девочки – кто где, а в Москве остались единицы. Пишу какую-то глупость в чат, в ответ приходят смайлики, некоторые оставляют голосовые сообщения, заставляющие улыбаться от дурости. У всех сегодня похоже хорошее настроение.

Внезапно налетаю на что-то влажное и прохладное. Вскидываю глаза и цепенею. Передо мною стоит мокрый, голый Эмин. Ну как голый, плавки —это такое легкое недоразумение, которое нетрудно исправить.

Слежу за капельками воды, скользящими с его лица вниз, замирающими на подбородке, потом падающими на грудь. У мужчины хорошо развита грудная клетка, этот удивительный человек тратит время еще и на тренажерный зал. Нет у него сумасшедшей растительности на груди, всего лишь заманчивая темная дорожка от пупка, скрывающаяся за эластичной тканью плавок, дальше моя природная скромность не позволяет опустить взгляд.