— Я сама! — как ребенок надувает губы. Не слушаю ее, сжимаю ногу, с силой укладывая ее себе на колено. Рассматриваю. Небольшие порезы, занозы. Она чертовски права. Я мог кинуть ей на стол медикаменты и позволить сделать все самой. Но мне хочется сделать это самому. А я никогда не отказываю себе в желаниях. Несмотря на то, что Александра дочь выродка Павлова, девочка мне нравится. Заводит ее характер, кошачьи глаза и повадки. С минуту она упрямо пытается вырвать свою ногу, прожигая меня убийственным взглядом, но, когда понимает, что силы неравны, сдается. Умная девочка.

Всхлипывает, когда я вынимаю из ее ступней все занозы, но терпит, кусая пухлые губы, наблюдая за мной. Ранки немного кровоточат. Протираю ступни салфетками, обрабатываю перекисью и заклеиваю пластырем. Проделываю то же самое со второй ногой и отпускаю.

На часах всего около семи утра. Собираю салфетки, этикетки от пластыря и ухожу на кухню. Открываю холодильник, наливаю апельсинного сока в стакан. Сам пью из бутылки, утоляя жажду. Возвращаюсь, протягиваю Александре сок. Не берет, отворачиваясь к окну, демонстративно потирая шею, на которой остались отметины от моих пальцев. Не настаиваю. Нянчиться не буду. Ставлю стакан на столик.

В моем кармане звонит мобильный. Это Мирон. Александра резко оборачивается и во все глаза смотрит на то, как я вынимаю телефон. Обычной сотовой связи здесь нет. Но у меня на телефоне стоит спутниковая система. И я вижу, как у кошки загораются глазки. Да ты моя хорошая, мой телефон к тебе в руки не попадет. А если и попадет, ты его никогда не разблокируешь.

— Иди наверх! — командую ей. Александра поднимается и, прихрамывая, уходит. Отвечаю на звонок и выхожу во двор.

8. ГЛАВА 7

ГЛАВА 7

Александра

Он действительно псих. Его настроение переменчиво. На смену вспышкам агрессии приходят спокойствие и даже забота. И от этого еще страшнее. То он душит меня, больно вжимая в дерево, прожигая звериным взглядом, то заботливо обрабатывает ступни.

Стою возле окна и наблюдаю, как мой похититель разговаривает по телефону. На его шеи и руке черный узор татуировки, часть которой скрыта белой футболкой. Плечи широкие, спина мощная, словно мерзавец – пловец. Силы гаду не занимать. Потираю шею, которая до сих пор помнит его сильную ладонь. Злить этого психа точно не стоит.

В моем кармане до сих пор осколок зеркала. Нападать с этой стекляшкой на волка было бесполезно, а полоснуть похитителя – не хватило смелости. Да и вряд ли я способна сильно его напугать подобным образом. Но все равно держу предмет при себе. Никто не знает, что у этого мерзавца на уме.

У меня есть два варианта.

Машина.

Бежать по лесу босиком я больше не собираюсь. Если выкрасть ключи, то можно протаранить ворота и выехать из этой глуши.

И телефон.

Я благодарна богу, что помню номер матери наизусть. Все мои мысли, и силы направлены на это. Я не собираюсь покорно сидеть и ждать своей участи. Может, я не самая лучшая дочь, но… У мамы больное сердце, и я даже не представляю, что сейчас с ней творится.

Мужчина заканчивает разговор, крутит телефон в руках и резко оборачивается, устремляя на меня свой темный взгляд, будто почувствовал, что смотрю. Быстро одергиваю штору, отходя от окна. Взгляд у него черный. Пугающий. Даже страшнее, чем у того волка.

Накатывает усталость, просто валит с ног. Слишком много адреналина и паники. Сил нет. Срываю с кровати плед, ложусь, кутаясь, закрываю глаза, и почти моментально отключаюсь.

Просыпаюсь, вздрагивая. Нет, мне ничего не снилось. Такое резкое пробуждение, будто меня ударило током. Дышу, осматривая комнату. Полумрак, солнце уже садится, я проспала весь день. Тишина. Как же в этом месте пугающе тихо.