Выпендриваясь, Рита прошлась по комнате, как по подиуму, и картинно обернулась, разметав длинные, черные волосы. Я с тоской и завистью подметила размер ее груди – C, как минимум.

Пройдя дальше, в угол комнаты, модель изящно приземлилась в низкое кресло, покрытое чьей-то мохнатой шкурой, и я только сейчас подметила огромный, темный зонт, заслоняющий свет от окна, и штатив фотоаппарата – прямо напротив этого кресла. Устроившись поудобней, девушка закинула ноги на один подлокотник, голову – на другой, и с придыханием произнесла.

- Я готова, Майлс.

Козлевич не шевелился. Руки его дрожали с такт бороденке, в горле, похоже, застыл страдальческий стон.

- Так! – твердо сказала я, бросила рюкзак на модный серый диван и направилась в сторону кухни с островком и высокой барной стойкой, где еще раньше углядела заманчиво поблескивающую темную бутылку. – Кто здесь хочет выпить?  

И, не дожидаясь ничьего ответа, налила себе на два пальца бренди в широкий, пузатый стакан.

- Странно, что до сих не издан закон, запрещающий мужчинам стандартной ориентации фотографировать обнаженных моделей… - закинув в себя спиртное, я закусила ломтиком лайма – из тех, что были разложены рядом на блюдечке.

Майлс опомнился, бросил на меня виноватый взгляд и кинулся к фотоаппарату.  

- Не двигайся, милочка, у тебя идеальная поза! – суетился он, настраивая линзу, поправляя зонтик и выдвигая объектив. – Нет, погоди, все же немного раздвинь ножки… Отлично! Теперь спусти одну ножку вниз, чтобы было лучше видна была модель трусиков…

Я закатила глаза и махнула рукой Ксюхе, чтобы шла сюда.

- Надо спросить, где у него компьютер. Оплатить штраф, - напомнила я ей, надеясь, что это ее отвлечет от созерцания того, как мой якобы «бойфренд» порхает вокруг чужой полуголой девицы.

- Ну ты себе и нашла! – Ксения покрутила пальцем у виска.  

 - Зато, знаешь, какой он в постели? – нашлась я. - Огонь!   

 Подруга недоверчиво покосилась на Майлса, но, видимо, решив спустить мне, пожала плечами.

- Давай спроси. Твой парень…

Оттянув Козлевича от томно развалившейся в кресле фотомодели, я разузнала, что компьютер, как и туалет, находится на втором этаже лофта. Опасливо принюхиваясь – вероятно пытаясь унюхать, не занимались ли здесь недавно сексом, Ксюха ушла наверх.

А у меня наконец-то тренькнул телефон.

«Ой, мамочки!» - пронеслось в голове. Чуть не выдрав задний карман, я выхватила телефон из шорт.

«Зависть – чувство нехорошее, мисс Красновская. В отличии от вас, мне оно чуждо».

- Ничего не понимаю… - пробормотала я. Что за перевод стрелок? Чему я должна завидовать?

Майлс в очередной раз озарил помещение вспышкой и тут меня как молнией разразило. Не чему! А кому! Алисии Дженнингс! Он намекает, что я завидую Алисии Дженнингс!

-------------------------------------------------------------------------------------

[1] «Cat got your tongue?» – расхожая фраза, означает «Что, нечего больше сказать?»

7. Глава 7: ПЛОХАЯ ДЕВОЧКА

Аккуратно отложив телефон в сторону, я налила себе еще бренди. На этот раз не на два пальца, а сразу на три. Одним махом выпила, чувствуя, как разливается по телу мягкое тепло.

Если это не флирт, то я совсем не знаю, как он выглядит.

Завидую я, значит, Алисии… И ведь прав, гад. Не попадая пальцами в буквы, я ответила.

«Я бы завидовала, господин ректор… Но, видите ли, у меня несколько другие... предпочтения».

Отослала, и тут же вцепилась в стакан, словно утопающий в свою соломинку. Ответ не замедлил себя ждать.

«Не любите мужчин?»

Да, похоже, не я одна в данный момент злоупотребляю алкоголем. Икнув от волнения, я написала – медленно, запинаясь чуть ли не на каждой букве. Свой самый до этого момента смелый и наглый ответ.