Нужно разыскать поутру знахарку и попросить у нее снадобье с запасом на будущее. У шеннари мне такое не приготовят. К счастью, я знаю, к кому обратиться.

Я оглядываюсь. Одеяла поблизости нет, завернуться мне не во что.

Нужно срочно решить, какую роль я буду играть для всех: жертвы этого порочного короля, который вальяжно развалился на моей постели, даже не потрудившись прикрыться… или другую роль.

Жертв жалеют. Но их никогда не уважают.

Я могу говорить что угодно про нападение, про магию, про принуждение... Любую мою правду перекроет проклятый цветок шеннари.

Придется сделать вид, что… я сама захотела Альдо.

Что я подумала ночь, подумала утро и всерьез решила пойти замуж именно за него.

Не знаю, куда меня заведет эта ложь.

Я расправляю плечи, стряхиваю с себя остатки платья на пол и иду в купальную, до боли надеясь, что порочный король за мной не пойдет.

Мне и так слишком много его этой безумной ночью.

Ванну мне, наверное, нельзя принимать. Да и жутко: она, как клетка, заполненная водой.

Я сама уже в клетке. Попалась в искусно расставленную западню короля шеннари.

Я включаю душ и встаю под раскаленные бьющие наотмашь струи воды. Меня знобит и колотит. Меня трясет. Боль выходит из тела, заставляя меня согнуться пополам и беззвучно выть.

Пусть весь страх и вся беспомощность, которые я сегодня пережила, выйдут со слезами.

Только стыд ничем не смыть.

Мой первый раз оказался не таким, как у всех.

Он был совершенно непристойно восхитительным. Магия или не магия, какая разница.

И от этого еще горше.

Для Альдо я навсегда останусь проигравшей ему и сгоревшей от сильнейшей страсти женщиной.

Меня снова трясет и колотит.

Я не умею проигрывать.

Не знаю, как мне теперь быть, как смотреть Альдо в глаза и как с ним разговаривать.

Лучше всего молчать, наверное? Или не лучше?

Хотя Альдо обещал наказывать меня за дерзости непристойным вожделением у всех на виду… Какая гадость. Придумает тоже!

Кожа уже вся красная и горит, но я не сбавляю температуру.

Что делать, если Альдо сейчас так и не уйдет?

Вдруг он реально захочет взять меня снова? Просто чтобы показать, что он может… Или потому, что он меня реально хочет…

Думать не могу о том, что король шеннари снова меня коснется. Его кожа, как угли. Одно ее касание – и я пропаду…

Я упираюсь лбом в стену, крепко обнимаю себя руками и плачу.

Альдо не уйдет. Я внезапно поняла его план.

Он явно хочет, чтобы нас с ним застали вместе. В одной постели. С одинаковыми цветами.

Тогда у моего отца не останется никакого повода Альдо в браке отказать.

Каждая мысль болью впивается в виски. Я стискиваю себя еще крепче.

Даже если останутся синяки, им никто не придаст значения.

Но если я буду в купальне слишком долго, Альдо решит, что я тут утонула, и явится разбираться.

Не надо мне его участия!

Я заканчиваю мыться, тщательно растираюсь полотенцем, а для волос использую простейшее заклинание, чтобы их высушить.

Увы, я только такие бытовые заклинания знаю. Умела бы возбуждающую магию применять – Альдо бы у меня поплясал!

Кутаться в полотенце, а потом думать, куда в кровати его мокрое девать, глупо. Я решила, что не буду изображать жертву. Не стану сжиматься и стесняться – это уже не поможет ничему.

Пойду голая. Как есть.

Я расчесываю волосы, и они пышными волнами покрывают мне спину и плечи. Вот так – хорошо.

Бесшумно выскальзываю из купальни и замираю.

Альдо меня не видит. Он смотрит куда-то в сторону и как будто весь в своих мыслях. Черные брови сведены к переносице, на лбу злые складки, чувственные губы крепко сжаты.

Король шеннари выглядит грозным, решительным и – мне на сердце словно падает капля шипящего масла – ему будто бы больно.