Однако тень сомнений мастер звезд Нилкор посеять в юном короле сумел. Тот даже наведался в тайный подвал, к артефакту, долго ходил вокруг, оглядывая его на предмет поломок или странных добавок: мало ли как из его матери могли дополнительно тянуть силу. Кирсан даже в библиотеку забрёл, изучил записи историков, совпадавшие по датам с описанными мастером звезд известными затмениями.

Дело осложнялось тем, что явлений, равных по силе грядущим, не случалось последние лет шестьсот, а значит, сравнивать было особо не с чем. Почти весь старый, довоенный архив погиб в пожаре, обрывки сведений восстанавливали по памяти выжившие тогда библиотекари и ученые, и уж точно в тот момент никто не подумал о звездных картах. Даты мастер Нилкор высчитывал по какой-то своей хитрой системе, и удостовериться в его правоте не представлялось возможным.

Кирсан поручил мастеру Фирре проверить королевский артефакт еще раз, чтобы наверняка исключить вероятность манипуляций, и постарался выбросить слова шарлатана из головы. Но на календарь нет-нет да и поглядывал.

А дата полного затмения, которое по версии мастера звезд собиралось стать самым долгим и проблемным, неуклонно приближалась.

Потайной коридор вывел короля в нежилое крыло дворца. Там положено было проживать супруге и детям, но за неимением и тех и других — официально — у Лисвер этажи пришли в некоторое запустение. Убирали там куда реже, чем в основном здании, так что в углах прочно поселилась паутина, а на полу — пыль.

— Вернусь — устрою всем втык, — пробормотал Кирсан, обходя осколки вазы на полу. То ли сквозняком ее сдуло, то ли крысы забрались. — Распустились вконец.

Бурча себе под нос, как столетний старик, он добрался до черного хода, которым обычно пользовались слуги, и прислушался. Патруль обходил дворец регулярно, очередность и маршрут его величество утвердил лично только неделю назад, а потому уверенно отсчитывал про себя ритм, чтобы не промахнуться. Караул свернул за угол — и Кирсан бесшумно выскользнул в покорно открывшуюся дверь.

— Хорошо хоть за петлями следят, — одобрил он все же работу слуг, неслышной тенью скользя по дворцовому саду.

Кирсан хотел не просто прогуляться и проветриться. Ему необходим был свежий воздух, только в более глобальном смысле.

Он устал.

Устал следить за осанкой и манерами. Устал контролировать каждое слово, ведь все, им сказанное, после извратят до неузнаваемости, а значит, нельзя дать ни малейшего повода понять его превратно. Устал выглядеть как картинка с утра до вечера, а самое главное — устал от постоянного навязчивого общества слуг, которые вроде бы старались облегчить его жизнь, а на самом деле безумно ее усложняли.

Ну вот зачем ему помощь в ванной? Он калека или женщина перед балом? Или одеться сам не в состоянии? Но нет, каждый его чих был регламентирован и прописан в правилах поведения, а стоило нарушить хоть малейший подпункт — придворные начинали шушукаться. Не в открытую, разумеется, но во взглядах отчетливо читалось презрение к провинциальному бастарду, по прихоти судьбы получившему трон.

От мастера Ладинье новости поступали еще хуже. Принц Олард с сыном не доехали до места ссылки на окраине королевства. Пропали без вести по дороге, после чего в отдалённых провинциях начались волнения. Мирные, далекие от политики поселения начали выражать протест по поводу правления короля, причем недовольны были всем подряд. И магов им мало присылают, хотя Кирсан лично подписывал направления на службу куда большему количеству специалистов, чем разъезжало по провинциям даже при Лисвер, и налоги высокие, и доходы все идут в столицу — простым людям и поесть-то нечего… Часть этих жалоб были откровенно высосаны из пальца, однако народ возмущался все громче, вольно или невольно поддерживая мятежников.