И он спрашивал обо мне? А вдруг я понравилась кому-то из принцев?

Почему-то сейчас это предположение меня совсем не обрадовало. Там, на мостике, мы с сёстрами смеялись и гадали – кого выберут приезжие. А теперь мне не хотелось над этим смеяться. И эти принцы мне не нравились… То есть нравились, но не как женихи… Мальчишки какие-то. Один, вон, еле сдерживает ухмылку, хотя отец не говорит ничего смешного, а у второго скучающий взгляд. Наверное, при ближайшем рассмотрении мои сестрёнки ему не понравились. А вдруг он ждал меня?..

В это время я обнаружила, что кое-кто оказался слишком глазастым и заметил, как я выглядываю из потайной двери.

Возле короля Снёбьерна стоял карла – в половину человеческого роста, с широким крепким торсом и короткими кривыми ногами. Карла был в чёрном бархатном камзоле, правда, без золотой вышивки, а на голове красовался шутовской колпак – наполовину красный, наполовину синий, с которого спускалась кисточка с бубенчиком.

Шут не смотрел ни на моего отца, ни на моих сестёр, а смотрел в мою сторону. И как-то странно смотрел – без дурашливой усмешки, как полагалось бы шуту. Он прищурил левый глаз, а правый почти выкатил на лоб, будто углядел во мне что-то странное. У него было некрасивое, но не отталкивающее лицо. Пугающее – да, но не противное. Я вдруг заметила, какие жилистые и мощные у карлы руки. Широкие, словно лопаты, ладони, а пальцы вполне могли завязывать гвозди на бантик.

Странный шут. Такой же странный, как его хозяин.

- Мои дочери, - громко произнёс отец, и я встрепенулась. – Позвольте представить вам принцесс Нурре-Ланна.

Я торопливо выскочила из своего укрытия, на цыпочках пробежала за троном, а потом вышла чинно и медленно, сложив руки и опустив глаза. Матушка могла бы за меня порадоваться – это получилось очень достойно. Сёстры уже стояли плотным рядочком, и мне пришлось встать в самом конце шеренги, после Вилмы.

- Ты где была? – углом рта прошептала Вилма. – Почему опоздала? Папашенька вне себя!

- Мамашенька задержала, - ответила я так же, и тут заметила, что отец смотрит на нас почти свирепо.

Я тут же вскинула брови и незаметно указала ему на Вилму, давая понять, что это она меня отвлекла.

- Ах ты!.. – Вилма не осталась в долгу и пребольно ущипнула меня за бок.

Разумеется, мне пришлось ущипнуть её в ответ – исключительно в воспитательных целях. Ведь я, как старшая сестра, должна была учить младшую манерам. А щипаться на смотринах перед королём и принцами – это полное отсутствие манер. Вилма пискнула, и король Снёбьерн и принцы тут же обернулись на нас.

Это было невероятно и смешно, но воздух вокруг снова показался мне натянутым и звонким, как струны арфы. Глаза у короля Снёбьерна оказались синими. Не такими прозрачно-синими, как у Вилмы, а тёмно-синими, как ночное зимнее небо.

И ещё такими же холодными.

Я даже поёжилась, потому что от взгляда короля вполне можно было превратиться в сосульку.

Вот зачем смотреть так холодно и так пристально?..

Как и при въезде в замок, король Снёбьерн резко отвернулся, а я потупилась, изображая достойную дочь правителя Нурре-Ланна.

- Наследная принцесса Аделина, - объявил тем временем отец.

Аделина прошуршала алым платьем, вышла перед королём и принцами, изящно поклонилась и произнесла давно заученную фразу:

- Приветствуем вас в Нурре-Ланне, господа. Желаем вам счастья и благоденствия, и пусть в новогодье исполнятся все ваши добрые желания.

Один из принцев ответил что-то такое же красивое и витиеватое, и теперь стало понятно, что старший – именно он. Я не удержалась и украдкой взглянула на них. Несмотря на учтивые слова, старший принц откровенно скучал, а младший насмешливо кривил губы. Да и папаша их был им под стать – стоял столбом и смотрел в пол, будто Аделина старалась для ночных призраков.