Король Снёбьерн остался таким же невозмутимым. Он медленно кивнул и сказал:

- Хорошо, я буду ждать.

- Благодарю вас, - я улыбнулась ещё милее, поклонилась ему ещё раз, поклонилась отцу, и почти вприпрыжку отправилась на своё место.

Гости и придворные постепенно ожили, речи и музыка возобновились, и вскоре никто не смотрел на меня. Кроме матушки, разумеется.

Конечно же, сразу рядом со мной в кресло шлёпнулась Бирла.

- И что это мы сейчас наблюдали? – зашептала она. – Мейла, ты не спятила, случайно?

- С чего бы? – я положила себе на тарелку куриную ножку и тушёных овощей.

Важное дело было сделано, и следовало хорошо подкрепиться.

- Ты только что выторговала у короля из Утгарда желание и ничего не попросила?

- Да не знаю, что просить! – изобразил я растерянную невинность. - Но это полезная вещь на будущее, знаешь ли. Надо обрастать государственными связями. Политика – штука тонкая.

- Так это ради государственных связей? – не поверила Бирла.

- И только ради них, - заверила я её. – Не понимаю, почему ты так переполошилась.

- Не только я, - ответила она мне в тон. – Матушка тоже переволновалась. И кажется, очень хочет с тобой поговорить.

- Сейчас у неё нет времени для разговоров, - я взяла себе ещё курицы. – Завтра поговорим.

- Ну, смотри, - покачала Бирла головой.

Я и смотрела. И видела гораздо больше, чем мои сестрички, которые, как только закончился праздничный пир, помчались танцевать, чтобы произвести впечатление на принцев.

А уж ногами принцессы вертеть умели.

Особенно старались Вилма и Халла. Они устроили такой дикий перепляс, что зрители чуть под потолок не прыгали, а уж ладоши себе отбили точно на ближайшие две недели.

Но я наблюдала только за отцом и королём Снёбьерном, которые в веселии не участвовали, а тихо переговаривались, сидя во главе стола.

Я видела, как к отцу подошёл Храфн, один из лучших кормщиков на побережье, и учтиво поклонился. Его Снежность кивнул ему, и они о чём-то довольно долго беседовали.

Когда беседа закончилась, и Храфн отправился вон, я уже поджидала его за дверями зала.

- О чём ты говорил с королём из Утгарда? – спросила я, когда кормщик прошёл мимо, не заметив меня.

- Принцесса! – он так и подскочил. – Разве можно пугать людей из-за угла?!

- Отвечай по делу, - потребовала я. – Он тебя нанял?

- Прошу прощения, но это - государственная тайна, - важно сказал Храфн.

- А я – государственная принцесса и доверенное лицо его величеств, - сказала я ему в тон. – Поэтому, говори.

- Если всё так, то сами у них и спросите, - схитрил кормщик, попытавшись уйти, но я его не пустила, ухватив за рукав.

- И сколько тебе заплатили, чтобы ты завтра прокатил короля Снёбьерна на лодочке? – насмешливо спросила я.

Он взглянул на меня искоса, но вырываться перестал.

- Храфничек, я заплачу тебе ещё столько же, - начала я вкрадчиво, - но завтра вместе с королём должна поплыть я.

- Вы?! Нет, ни за что, - замотал он лохматой головой. – Хоть режьте, но на такое я не пойду. Ваш папаша когда узнаёт, такое мне устроит...

- Удвою оплату, Храфник, - продолжала я вкрадчиво, - а мой отец ни о чём и знать не будет. Ему скажут, что мне нездоровится, тут гости, жениховский переполох и всё такое... Улизну под шумок на три дня - никто и не заметит.

- Как же! – скривился он. – За три дня вас даже слепой узнает, а не то что король Снёбьерн. Он скажет вашему папаше, и кормить мне рыб в ту же ночь.

- Не наговаривай на отца, не такой он жестокий злюка, а деньги тебе нужны, - искушала я, - они всем нужны. Представь, какие паруса ты поставишь на своего «Тюленя» - шёлковые!