- И я бы не стал, - ответил Эйвинд с набитым ртом. – Сольгерде твоей только за прялкой сидеть. Ни ума, ни фигуры, да и лицо не очень. К тому же – босячка…

Договорить младший принц не успел, потому что старший налетел на него без предупреждения.

Одна секунда – и братишки молотили друг друга не по-детски, перевернув стол, опрокинув на пол блюдо с пряниками и кувшин с элем.

- Юные идиоты, - прошептала я, закрыла «глазок» и пошла по потайному коридору на ощупь, двигаясь в северное крыло, в комнаты отца, чтобы рассказать ему о женишках, которых впору поганой метлой гнать из Нурре-Ланна.

О потайных ходах в нашем замке знали только отец, наставник Вилфред и я. Причем, я узнала нечаянно, когда увидела, как отец и наставник выходят прямо из стены. С меня взяли тысячу клятв, что я никому не расскажу об тайне нашего замка, и я торжественно пообещала молчать. Но никто не брал с меня клятву, что нельзя ходить по потайным ходам. А раз нет клятвы, то никто не запретит мне – нет, не подслушивать! – вникать в государственные дела. И даже отец с наставником Вилфредом не посмеют меня упрекнуть. Потому что нельзя отдавать никого из моих сестёр этим остолопам из Утгарда.

То, что я никогда не стану женой никому из утгардских принцев, я уже знала. Благодарю сердечно, такого мужа мне не надо.

Вилфред…

Мне вспомнилась болтовня сестёр сегодня утром, когда встречали гостей. Я сказала, что всё вздор, но разве не замечала, как наставник смотрит на меня? Совсем иначе, чем смотрит на моих сестёр. И берет за руку, и называет по имени тоже иначе…

Вилфред?

Наверное, тут я впервые в жизни задумалась, кто он для меня.

Прежде всего – наставник в магии. Потом – друг. Потом – друг и советник отца. Потом… потом всё. Всё – и руна одал на этом![1]

Мне вспомнились голубые смеющиеся глаза Вилфреда, его весёлая улыбка, чёрные буйные кудри, широкие плечи и крепкие, умелые руки. Не удивительно, что Бирла краснеет всякий раз, когда видит его. Да все мои сестрёнки были по-своему влюблены в наставника. Какие ученицы не влюбляются в учителя? Но это всего лишь игры юности, развлечение от скуки… Девицам надо постоянно быть в кого-то влюблёнными. А я? Я, разве, не девица?..

Вспоминала Вилфреда, но в памяти вдруг появилось совсем другое – ослепительно-синее зимнее небо и гора Снёхетта, убелённая снегом. И орлы, которые единственные осмеливаются подняться на её вершину…

Я встряхнула головой, потому что Снёхетта, как и король Снёбьерн были тут совсем не ко времени. А причём, кстати, король Снёбьерн? Пусть забирает своих сынков и уматывает в свой Утгард, к своей идеальной королеве. Если она идеальная, конечно. В чём я уже сильно сомневалась. Если не смогла воспитать своих детей, то вряд ли там королева века. Какая-нибудь Сольгерда, которой только за прялкой сидеть.

Преодолев последний поворот, я уже хотела постучать в потайную дверь, просясь в комнату отца, но тут ясно расслышала своё имя.

Говорил отец, и он назвал меня по имени с таким удивлением, что я не решилась войти.

Навострив уши, я прижалась щекой к дверному косяку, чтобы лучше слышать.

- Ей девятнадцать будет в этом году, - растерянно произнёс отец. – Как раз на праздник Йоль, перед самым новогодьем.

- На Йоль… девятнадцать… - эхом повторил другой голос, и мне стало жарко, как у раскалённой печи, потому что это был голос короля Снёбьерна.

- Вам понравилась Мейла? – спросил отец тем временем. – Она прекрасная, добрая, скромная девочка, но вряд ли подойдёт в жёны кому-то из ваших сыновей.

- А в чем дело? – спросил король Снёбьерн, и теперь у меня пробежал по спине холодок.