– Какой есть! – бросаю недовольно и привожу себя обратно в приличный вид. Хотя все еще гудящий от возбуждения дружок и не прочь бы продолжить начатое девушкой. Но нет, черт, мы же не кролики. 

– И все-таки я надеялась на более долгий отпуск, Абашев, – спустя пару минут тишины кудахчет любовница, все еще дуя губы. – Мы и так слишком редко куда-то выбираемся. 

Женщины, что же с вами так сложно-то, а? 

– Ты прекрасно знаешь, что это не от меня зависит. 

– Два дня. Два! Я даже не успела загореть, Дамир!

Зато вынести мне мозг у нее было предостаточно времени.

– Я тебя с собой в Москву не тащил, – говорю, параллельно быстро набирая СМС бывшей. – Отель был оплачен на все две недели вперед. Ты могла остаться, но сама приняла решение полететь со мной, так и какого… ты мне сейчас заливаешь, Ника? 

– То есть тебе совершенно плевать, что там было пол-отеля богатых, симпатичных и холостых мужиков, Абашев? 

– Ремень! – снова появляется в салоне эта надоедливая стюардесса. Да, черт побери, пристегнуться же надо.

– Дамир!

– Ты вольна делать все, что тебе заблагорассудится, Вероника. 

– Вот ни капли не ревнуешь?

Игнор. Иногда это самый верный способ заставить женщину замолчать. Что я и пытаюсь провернуть. Но Вероника была бы не Вероника, если бы не продолжила наседать все в той же пискляво-визжащей тональности:

– Нет, ты серьезно? Я ради тебя стараюсь, Абашев, между прочим. Ради нас. А ты даже две недели не можешь мне уделить. 

– Ты что от меня сейчас хочешь услышать? – не выдерживаю, в конце концов, и срываюсь на рык, оборачиваясь.

Вот в чем преимущества частных рейсов. Мало того, что у тебя есть связь, так еще и возможность гаркнуть в нужный момент, так, чтобы не перепугать с добрую сотню “попутчиков”. Максимум, кто нервно подпрыгнул, это та самая стюардесса, имя которой за время полета я даже не удосужился узнать. Да, вот такой я козел. Но привычки заглядываться на всякую проходящую мимо юбку не имею. Воспитание не то, да и возраст уже тоже. Еще пару лет, и сорокет разменяю.

– Элементарное спасибо хотя бы. За то, что не осталась, а поехала с тобой! Для поддержки, – задирает нос Вероника. Ну, допустим, пока что скорее для проверки моей выдержки, чем для поддержки. 

– Спасибо!

– Пожалуйста, – сверкает своими изумрудными глазищами любовница, обиженно отворачиваясь к иллюминатору. 

Ну, слава богу, хоть последние минут двадцать мы проведем в тишине. Я уже даже готов гул двигателей слушать, только бы не…

– А вообще, Абашев, ты неблагодарная свинья!

Твою, Вероника, мать!

Все, надоело. Бросаю всякие попытки заткнуть поток обвинений и упреков. Один хрен, мне этот фонтан многословия не переспорить.

Откидываю голову на подголовник и прикрываю глаза. Качан сейчас просто разорвет. Мало того, что нынешняя мозг компостирует, начиная от отеля, и на работе пришлось созвать срочное собрание акционеров, так еще и мобильный не затыкается со своим протяжным “пилик-пилик”. Оля явно вошла в раж и решила допечь меня. Только я, хоть убей, не понимаю, чего она хочет от меня еще! Все рычаги влияния на сына, которые были мне подвластны, я использовал. Этот двадцатилетний детина, который думает только о бабах и бабках, уже давно вышел из-под всякого контроля. Спонсировать его учебу в Лондоне я перестал еще месяц назад, все денежные потоки, которые лились к нему на счета, как из рога изобилия, перекрыл, тачку свою за пару лямов этот раздолбай сам расхреначил в хлам. Теперь, как я наивно полагал, прижал хвост и сидит в столице, погрызывая гранит науки под боком у моего хорошего знакомого. Но, оказывается, шило в заднице у него все никак не успокоится. Что еще он умудрился натворить и куда вляпаться, что его мать сейчас так истерит?