Но слова Агаты... были такими резкими... "Ты совсем не изменился"... Они звучали с таким упреком. Когда думаю, с каким подтекстом она восприняла мое прикосновение, становится еще неприятнее. Очень хочется извиниться перед ней, объяснить, что это недоразумение.

Погруженный в мысли, машинально чищу зубы и умываюсь. Прохожу в гардеробную, надеваю костюм. Бросив взгляд в зеркало, поправляю галстук. Затем направляюсь на кухню с уверенностью, что там найду Катарину.

Так и есть. Жена сидит за столом, ее внимание приковано к телефону. Рядом стоит пока нетронутый завтрак.

— Доброе утро, — говорю, показавшись в дверях.

— Доброе, — отвечает, слегка улыбнувшись. Но потом удивленно добавляет: — Ты уже в костюме? А завтрак?

— Сегодня совещание по проекту. Не хочу опоздать, — объясняю в ответ.

— Понятно. Удачи тебе! Надеюсь, они тебя услышат, — поджав губы, без особой надежды желает Катарина.

— Спасибо, — безрадостно усмехаюсь. — У тебя какие на сегодня планы?

— Сейчас по делам съезжу. Нужно страховку продлить. Пообедаю с девчонками, по магазинам пробежимся. После, как всегда, в клуб на тренировку.

— Поужинаем дома?

— Давай.

— Заеду в итальянский ресторан?

— Да, отлично, — соглашается Катарина.

— Договорились, — отвечаю и прохожу в холл. Надеваю верхнюю одежду. Взяв портфель, скрываюсь за дверью.

Быстро добираюсь до офиса. Оставляю вещи в своем кабинете. Захватив ежедневник, поднимаюсь этажом выше и первым вхожу в переговорную комнату. Опускаюсь в кресло за большим стеклянным столом. Бросаю взгляд на часы. У меня еще десять минут. Разблокировав телефон, открываю ленту новостей.

— Ростислав Романович, вы уже здесь, — слышу за спиной колючий голос. — Чему-чему, а пунктуальности Кембридж вас научил.

— Здравствуй, Алина, — провожаю недобрым взглядом Бахметову. Она с довольным видом занимает место рядом с центральным креслом, в которое обычно усаживается Тамир Аркадьевич. Ну, конечно, от папочки ни на шаг. Вновь опускаю глаза к телефону. Нет никакого желания пререкаться с Алиной.

Вскоре переговорная комната заполняется сотрудниками компании. Свободные места за столом быстро заканчиваются, оставшимся приходится занимать стулья, расставленные вдоль стены. Последней в помещение входит секретарь Бахметова. В ее руках стопка темно-зеленых папок. Она закрывает за собой дверь и, подойдя к шефу, застывает позади него.

— Ну что ж, доброе утро сразу всем присутствующим, — сцепив большие ладони в замок, начинает Тамир Аркадьевич. — Мы с вами собрались, чтобы решить ряд вопросов по проекту и распределить уже конкретные задачи. Работать нужно быстро. И сразу ставить в известность, если возникнут какие-то заминки.

Он замолкает и переводит взгляд на моего отца. Тот берет слово:

— Да, всем здравствуйте, — с улыбкой смотрит на сотрудников, — руководителем проектной группы назначена Алина Тамировна, — отец прерывается, давая коллегам поздравить Бахметову.

Алина, гордо приподняв подбородок, принимает одобрительные речи. Я же с силой сжимаю письменную ручку и отвожу глаза, чтобы даже случайно не встретиться взглядом с отцом.

Это не семейный бизнес... Это какой-то цирк. Нет сил наблюдать, как отец прогибается под Бахметовым. Заискивает перед ним. А тот вальяжнее разваливается в кресле, громче говорит и командует всеми. Уверен, он специально сделал так, чтобы именно папа объявил о назначении Алины. Что бы еще раз указать, где мое место. Причем не только мое, а всех Радкевичей. Я так зол, что даже внуки, на которых усиленно настаивает Бахметов, теперь кажутся еще одним выбранным им способом, чтобы отодвинуть меня подальше от дел! От этих мыслей просто закипает кровь!